«Бам-м-м-м-м-м-м… М-м-м-м… М-м-м… М-м… М!..»
Тело привычно дёргается, стремясь принять сидячее положение. Остатки едва занявшегося сна напрочь улетучиваются, растворяясь в темноте комнаты. Час ночи… Это соревнование «кто кого» с соседскими часами начинает уже порядком надоедать: не успел крепко уснуть за шестьдесят минут, пытайся сделать это следующие шестьдесят… Или – пиши пропало! А как тут уснёшь, если лежишь и только и гадаешь, сколько осталось?!..
Дождавшись, пока эхо от удара окончательно растворится в притихшем доме, я нащупываю на столе портсигар и вытягиваю папиросу. Прошлёпав босыми ногами к окну и чиркнув спичкой, горько затягиваюсь, глядя на одинокий газовый фонарь вдали.
А ведь сегодня у меня последняя ночь тут… В уютном, сытом мирке Царского Села. С немалым жалованием флигель-адъютанта – сто пятьдесят рублей в месяц, здесь это целое состояние! Это как менеджер среднего звена Газпрома в двадцать первом веке, во всяком случае, где-то близко. Плюс казённые харчи, казённое обмундирование… Да и вообще – за время пребывания в прошлом я привык не считать денег, потому что кто-то меня всё время бережно опекал. И даже умудрился накопить немалую сумму – около тысячи ассигнациями… Хотя по мне, если честно, проще кочегаром в теплоцентрали, чем в местных интригах… Знаешь, за что получаешь зарплату, по крайней мере и никто за тобой не носится с наганом…
Глубоко затянувшись, я выпускаю облако дыма в верхний левый угол окна, где в паутине должен сидеть ещё один житель моей квартиры, небольшой паучок. Я его не трогаю, он меня тоже, но пусть мирится с привычками хозяина, раз уж поселился.
Что принесёт новый день? Куропаткин уже в Царском Селе, прибыл. С Еленой Алексеевной мы перекинулись парой слов накоротке – я предупредил, что в девять подъеду к торцевому входу во дворец, пусть будут готовы… Огребся бы, конечно, от Николая за самоуправство с автомобилем, останься я здесь… Однако, на фоне остальных моих прегрешений это – несущественная мелочь. Во дворце всю вторую половину дня царят тишина и спокойствие, после нашего с царём разговора меня никто не трогал и не вызывал. Что, наверное, естественно, но… Но перед бурей ведь тоже – всегда штиль?..
Щелчком я отправляю окурок на улицу. Прочертив в ночи след подобно метеору, тот рассыпается на искры. Неприлично, неэтично, возмутительно, но… Но тут все так делают, и я уже привык!
Итак, завтра… Завтра я с Куропаткиным и Еленой Алексеевной еду на автомобиле в Гатчину, привожу их обратно, и…
