Зато роман «Почерк Леонардо» тихо и проникновенно окликнул меня далёким пением вишнёвого фагота сквозь пелену густого снега, – раннего, слишком раннего снега, выпавшего в штате Вермонт.
Вообще-то всё происходило в июле, в Бостоне, на кухне у моей сестры Веры. Где-то я уже это описывала. Стояла дикая жара, мы сидели на кухне, завтракали и обсуждали изменение климата всюду на земле.
«Да нет, – сказала Вера, – здесь случаются потрясающие сбои природы с тепла на собачий холод. Этой осенью мой коллега фаготист добирался в соседний город на репетицию, забыл узнать прогноз погоды, попал в жуткий ранний снегопад. Представляешь: повалил густой снег, поднялась буря, впереди поперёк дороги рухнула сосна… Он не мог проехать. Сидел и ждал, пока дорожные службы приедут, распилят и увезут дерево. Восемь часов играл на фаготе».
«Восемь часов?! – поразилась я. – Зачем?»
«Ну как же: фагот драгоценный, фирмы «Геккель». Играл, чтобы инструмент не замёрз. Весь свой репертуар по сто раз переиграл…»
И я словно оглохла, вернее, чьи-то ладони мягко накрыли мои уши, и в снежной тишине зазвучал далёкий фагот – нежным, зовущим человеческим голосом.
«И… что было потом?» – спросила я.
«Ничего, приехал бульдозер дорожной службы, разгребли завалы, Сеня поехал дальше…»
А я подумала: нет, никуда он не поехал, этот Сеня… И никуда он не доехал…
Так начался этот роман – «Почерк Леонардо», – таинственный, дымно-зеркальный, угасающий в длинном оптическом коридоре стёкол бесконечного калейдоскопа запутанных душ.
А болезненный, на грани безумия «Синдром Петрушки» возник в мельтешении рук и обвале заикающейся речи случайного водителя.
Как это было.
Когда вышел роман «Почерк Леонардо» и я уже взяла билет в Москву, чтобы выступать на презентациях, меня нашла режиссёр кукольного театра Ирина Уварова, вдова Юлия Даниэля, и попросила выступить перед актёрами-кукловодами. Дело в том, что они приступали к экспериментальному спектаклю, действие в котором было построено на эффекте зеркал… И хотя тот мой приезд в столицу обещал быть особенно насыщенным, я согласилась встретиться и поговорить с ребятами. Помещение экспериментального театра – несколько комнат в старом доме – находилось где-то в районе театра Советской армии. Там собралось человек тридцать, все молодые, живые, интересные собеседники. Театр у них был не обычный кукольный, а с совершенно крохотными фигурками. Совсем, совсем новое для меня впечатление, вовсе постороннее моим интересам.
