— Не задерживайте улака!
Наконец джигиты высоко подняли козла, собираясь бросить его вправо, но резко повернувшись, бросили в другую сторону. Козел полетел прямо в руки Кара-чавандозу[44]. Тот молниеносно подложил тушу себе под ногу и камчой стеганул коня.
Кругом вопили:
— Кара-чавандоз!
— Давай!
— Жми Кара-чавандоз!
Кара-чавандоз, как и Босимбек, в первом случае был окружен защитниками и помощниками. Пять тигроподобных всадников скакали справа и слева от него, конечно, он крепко держал козла, прижимая ногой к туловищу коня, и, если бы даже противники настигшего и дотянулись руками, все равно отнять козла у Кара-чавандоза было бы нелегко. Но ведь бывало на других улаках, когда преследующие оказывались сильнее и сваливали всадника на землю вместе с конем и козлом. Сейчас противники решили окружить обладателя улака плотным кольцом, чтобы не пустить его дальше, в ровную степь. Они так и сделали. Кара-чавандоз походил среди них на пробку, плавающую среди бурных волн. И хотя и от всадников и от коней валил пар, как от кипящего котла, Кара-чавандоз держался спокойно и гордо. И своего коня и самого себя он особенно не утруждал, берег силы для решающего рывка, дожидаясь подходящего момента.
Вся эта стремительно передвигавшаяся каша из коней и наездников уже значительно отдалилась от чортахты. Зрителям приходилось с напряжением вглядываться в свалку, чтобы понять, что там происходит; они обменивались мнениями о происходящем.
— А почему Босимбека не видно в круге?
— Босимбек как следует потрудился, чтобы завоевать первый приз и теперь, наверно, отдыхает.
— Нет, настоящий наездник не знает усталости. Мне приходилось видеть наездников, которые в пылу страсти и азарта продолжали борьбу с переломанной рукой или ногой.
— Ну, это неправда!
— А вот и правда!
— Эй, приятели, что же вы заладили одно и то же? Ругайтесь у себя дома, а здесь не мешайте нам смотреть.
— Кто тебе завязывает глаза, смотри на здоровье!
Вдруг поднялся неимоверный шум и крик. Это конь Кара-чавандоза прорвался сквозь окружение. Согни всадников устремились за ним. Кара-чавандоз скакал, оторвавшись даже от своих защитников и помощников. Быстрые как ветер текинцы, словно поджарые борзые собаки преследовали его. И тут среди преследующих все увидели Босимбека. Казалось, что кричать громче уже нельзя, но крики усилились во много раз.
Догоняя тяжеловатого и утомившегося карабаира, Босимбек зашел с правой его стороны. Призовой рубеж был уже недалек. Кара-чавандоз уже высвободил козла из-под ноги, готовясь бросить его на землю, и в это самое мгновенье Босимбек, точь-в-точь как сокол сбивает на лету бедную утку, черной молнией проскочил мимо, и улак оказался у него в руках. Босимбек сразу же выправился в седле, огляделся вокруг и, взмахнув камчой, повернул влево. Всадники бросились за ним. Никто не заметил, каким образом и когда рядом с ним оказался еще один наездник, на коне по кличке Орел. Когда наездники поравнялись стремя в стремя, Босимбек передал ему козла и оставалось уже несколько сажень до последней черты, как вдруг Орел споткнулся, перелетел через голову, а всадник оказался под ним. Конь вскочил на ноги и шарахнулся в сторону, человек же, угодивший под него, оставался лежать на земле вместе с добычей. Все зрители побежали туда, началась суматоха. Участники состязания угрожающе окружили Босимбека, как будто он был виноват, что конь под тем человеком, которому он передал козла, споткнулся. Но некоторые уже заступались за него.
