– На своем скутере.
– Почему не подвезли Нинетту?
– Обычно я так и делаю.
– А вчера – нет? Почему?
– Мне надо было вернуться домой раньше обычного, чтобы помочь маме. Мы ждали гостей к ужину.
– Нинетта ходила в кино только с вами?
– Нет, иногда она ходила с другой подругой, Лючией.
– В общем, вы совершенно не представляете, что могло случиться?
– Совершенно. Я долго над этим думала.
– Нинетта обсуждала с вами свои секреты?
– Конечно.
– Она не говорила, что влюбилась, что кто-то предлагал ей…
– В жизни Нинетты не было парня и вообще мужчин. Единственный, кто ей был немного симпатичен, – это Микеле, Микеле Гуарнера. И все. Так вы зайдете? – неожиданно закончила она, снимая цепочку и распахивая дверь. Наконец поверила.
– Нет, – ответил Монтальбано.
Повернулся и начал спускаться вниз по лестнице. Эта девушка – страшненькая, упрямая, недоверчивая – несомненно искренняя.
Семья Гуарнера жила на третьем этаже современного дома в новом квартале Вигаты. Припаркованные авто красноречиво говорили о достатке владельцев. Вокруг домов были разбиты ухоженные палисадники. Комиссар позвонил в домофон. Отозвался любезный женский голос.
– Я комиссар Монтальбано.
Чисто вылизанные подъезд и лифт. Ему открыла красивая женщина лет сорока, хорошо одетая, на губах улыбка, а глаза выдают тревогу.
– Проходите, прошу.
Со вкусом обставленная гостиная, современная мебель. На стенах комиссар приметил пару гравюр, Кальи и Гуттузо.
– Есть новости про Нинетту? – первым делом спросила женщина.
– Пока нет. Вы мать Микеле?
– Да. Меня зовут Анна.
– Очень приятно, синьора. Ваш сын дома?
– Да, он еще спит.
Еще спит в такое время? Обед давно миновал! Видно, молодой человек – тот еще сибарит! Но Анна поспешила объясниться:
– Отец Нинетты пришел сюда почти в час ночи, мы уже спали, все перепугались. Муж в Риме по работе. Микеле потом никак не мог уснуть. А пару часов назад наконец уснул. Мне его разбудить?
– Придется. Я очень сожалею.
– Кофе будете?
– Не стоит беспокоиться.
Микеле явился через пять минут. На нем были штаны, полурасстегнутая рубашка и шлепанцы. Волосы спутаны, лицо еще мокрое – наспех освежился в ванной. Рослый юноша, плечи регбиста, умное лицо.
– Оставлю вас одних, так вам будет удобнее общаться, – сказала синьора.
Комиссар оценил ее деликатность.
– Давай ты, – сказал он, когда они остались наедине.
Юноша растерялся. Взглянул на комиссара, но не произнес ни слова.
– Ну?
– Разве вы не должны задавать вопросы?
– Обычно да, когда я в комиссариате. Но сейчас я у тебя дома и хочу, чтобы ты говорил сам, свободно.
