Монтальбано передумал ехать домой, пока возвращался в Вигату, и Катареллу при виде его чуть удар не хватил.
– Да что ж вы такое говорите, синьор комиссар?! Да я, как увижу вас, как вы это… являетесь, самолично и персонально, прямо на колени готов бухнуться!
Монтальбано на мгновение представил себя в лазурном плаще, как у пресвятой Девы Марии из Фатимы. Кошмарное видение.
– Мне нужно, чтобы ты кое-что объяснил.
Катарелла пошатнулся, словно его огрели по голове дубиной.
Слишком много переживаний за несколько секунд.
– Я… я – вам?! Объяснил?! Вы, верно, шутите?
Комиссар достал из кармана фотографию из лачуги и сунул ему под нос. На фото он заносил ногу на первую ступеньку пожарной лестницы с не особенно бравым видом.
– Что это?
Катарелла изумленно уставился на него.
– Вы ж это! Себя не признали?
– Я не спрашивал, кто, я спросил, что это! – возразил Монтальбано, шурша листком, зажатым между большим и указательным пальцами.
– Бумага, – ответил Катарелла.
Монтальбано выругался про себя. Нужно было, чтобы Катарелла сохранял спокойствие и смог кое-что объяснить комиссару.
– Это фотография или нет?
Катарелла взял у него листок:
– Позвольте-ка! – Всмотрелся и выдал вердикт: – Эта фотография – не фотография.
– Молодчина! Говори!
– Этот кадр вынули из вэхаэса через компьютер, а потом распечатали.
– Отлично! А как получили VHS?
– Записали передачу, которая шла на «Телевигате».
– А как вынимают фотографии?
Катарелла принялся объяснять, но комиссар из его объяснений ничего не понял. Однако то, что ему было нужно, он узнал.
– Катарелла, да ты просто бог!
Тот покраснел, раскинул руки, растопырил пальцы и крутанулся волчком. Когда Монтальбано случалось хвалить Катареллу, того всегда так распирало – ни дать ни взять токующий павлин.
Добравшись до Маринеллы, он вспомнил, что дома нет еды. Комиссар уже слегка проголодался, а ужин пропускать не стоило – к ночи аппетит разрастется до волчьего голода.
Он достал из кармана нераспечатанное письмо и фотографию, положил их на журнальный столик и умылся, а потом застыл в нерешительности: не хотелось снова ехать к Энцо, ведь он уже был там в обед.
Зазвонил телефон.
– Алло!
– Сколько мы уже не виделись? – раздался в трубке такой знакомый женский голос.
– Со времен Ракеле, – ответил Монтальбано. – Как она там?
– У нее все хорошо. Я на днях любовалась твоими подвигами по телику, захотелось повидаться.
– Это можно.
– Свободен сегодня вечером?
– Да.
– Тогда я буду через полчасика. А ты пока реши, куда сводишь меня поужинать.
