– Какое же все это очаровательное, – сказала она самой себе, перебирая в тишине спальни покупки. – Не знаю, почему все это вызывает у меня такие чувства! Все вещички такие малюсенькие и такие… беззащитные, их хочется постоянно ласкать и гладить. Как глупо с моей стороны!
В то утро, когда коробки прибыли на Псовую ферму, туда же явилась и Эмили. Она приехала в большом экипаже и привезла последние покупки, которые хотела доставить сама. Она просто не могла удержаться, чтобы вновь не пересмотреть все эти вещички, быть рядом с Эстер, когда та станет их распаковывать, помогать ей, вместе с ней их разглядывать, снова и снова гладить их, держать в руках.
Она застала Эстер в просторной комнате с низким потолком, которая служила ей спальней. Большая кровать с балдахином уже была, словно снегом, усыпана воздушными белыми одежками, кругом валялись раскрытые коробки. В глазах Эстер застыло странное выражение, на щеках пламенел румянец.
– Я не ожидала ничего подобного. Думала, что сама нашью каких-нибудь простых вещичек, соответствующих его положению, – произнесла она с кривой улыбкой. – Они уж точно не были бы красивыми. К тому же я совсем не умею шить. Вы забыли, что покупаете вещи для маленького попрошайки, а не для принца или принцессы.
– О, нет, не говорите так! – воскликнула Эмили, схватив Эстер за руки. – Давайте просто радоваться! Как же чудесно было покупать все это! Я никогда в жизни так не радовалась!
Стоя возле кровати, она перебирала одну вещичку за другой, расправляла кружева, разглаживала ленточки.
– Разве вы не счастливы, даже разглядывая все это? – спросила она.
– Вы смотрите на них, как голодающий на еду, как будто вы покупали их для себя, – заметила Эстер.
Эмили отвернулась и ничего не ответила. Между ними возникло неловкое молчание.
«Что же в самом облике этой высокой женщины с горделивой осанкой так меня злит?» – подумала Эстер и сказала:
– Эти вещи должен был бы носить маленький маркиз Уолдерхерст.
Эмили положила платьице, которое держала в руках, повернулась и без улыбки посмотрела Эстер в глаза.
– Их мог бы носить маркиз Уолдерхерст, – сказала она. – Мог бы…
Слова Эстер ранили и испугали ее, как уже несколько раз ее пугали и ранили реплики Эстер – словно эта женщина испытывала к ней какие-то недобрые чувства, была ее врагом.
Однако уже через мгновение Эстер Осборн заключила ее в объятия.
– Вы настоящий ангел! – воскликнула она. – Вы ангел, и я не знаю, как вас благодарить!
