– Правда, что вы понесли тяжелую утрату?
Все, конец. Проклятый Латтес рассказал!
– А именно умер ваш сын, – продолжил начальник бесстрастным тоном.
Святые угодники, как выпутаться из этой истории?
– И ваша жена в отчаянии.
Голос комиссара стал ледяным.
– Тогда объясните, почему везде указано: холост и бездетен?
Айсберг оторвался от льдины.
Святые угодники, помогите! В голове у Монтальбано прокрутились на бешеной скорости сто возможных вариантов ответа, но ни один не показался ему убедительным. Он открыл рот, слова застряли где-то на подходе. А начальник между тем продолжал.
– Я все понял, – только и сказал он.
Лед, полученный лабораторным путем.
– Надеюсь, вы как-нибудь расскажете мне, зачем так подло и низко обманули порядочного человека, доктора Латтеса.
– Я не хотел… – наконец-то смог выдавить из себя Монтальбано.
– Если бы решение оставалось за мной… но я вынужден, против своей воли, вернуть вам расследование. Я вам так скажу: если на этот раз дадите маху, пеняйте на себя! И держите меня в курсе. Всего наилучшего!
«Всего наихудшего» было бы уместнее.
Оплошал так оплошал! Сквозь землю бы провалиться! Но есть положительный момент: Латтес больше не будет совать нос в его семейные дела.
Кстати, в начальственном гневе проскочило важное признание, а именно: начальник полиции вынужден вернуть дело комиссару. Не по своей воле. Значит, кто-то вмешался, но кто? А главное – зачем?
Поскольку начальник полиции уже позвонил, можно спокойно отправляться на обед к Энцо.
Монтальбано подходил к порту, совершая ставшую привычной послеобеденную прогулку, когда его осенило. Нужно подтолкнуть Джованнини раскрыть наконец Мими обстоятельства дела, чтобы подтвердились все подозрения.
Сделав большой круг, он направился к «Ванессе» и поднялся на борт.
– Есть кто-нибудь?
– Кто там? – ответил из салона голос капитана.
– Комиссар Монтальбано.
– Проходите-проходите!
Комиссар спустился вниз, капитан еще обедал. Диджулио прислуживал за столом.
– Ой! – воскликнул Монтальбано. – Так вы еще не пообедали? Может, зайти позже?
– Да ради бога, я уже закончил. Выпьете со мной кофе?
– С удовольствием.
– Садитесь.
– Синьоры Джованнини нет?
– Есть. Она отдыхает. Если нужно…
– Нет-нет, пусть отдыхает! Слышал, у вас были проблемы с топливом?
– Да, но это была ложная тревога.
– Мечтаете скорее покинуть порт?
– Если завтра утром нам выдадут тело бедняги Шайкри, как обещали, мы похороним его и к вечеру снимемся с якоря.
Диджулио принес кофе. Помолчали. Монтальбано стал рыться в карманах. Он что-то искал и принялся выкладывать на стол все, включая бумаги, которые дал ему Катарелла. На первом листе крупными буквами напечатано: «Процесс Кимберли». Комиссар не успел прочесть, о чем речь, но что бы там ни было, на капитана это должно произвести впечатление, поскольку папка с таким названием лежит в сейфе у Джованнини. В самом деле, когда взгляд капитана упал на стол, Монтальбано заметил, как забегали его глаза. Наконец комиссар вытащил из кармана пачку сигарет и засунул все обратно.
