Комиссар подумал, что неплохо обсудить этот вопрос с Джеремиккой, и собрался было ему позвонить, но на пороге возник Фацио.
– Я поговорил с лейтенантом.
Монтальбано ощутил легкий укол ревности.
Фацио видел Лауру, говорил с ней, вдыхал ее аромат.
– Что узнал? – сдавленным голосом спросил комиссар.
– Случилось что? – обеспокоился Фацио.
– Ничего. В горле пересохло. Рассказывай.
– Во-первых, я узнал, что «Бубновый туз» принадлежит итало-французской компании, которая…
– Ежу понятно, что не частному лицу. Самый простой способ ухода от налогов. Чем занимается эта компания?
– Импорт-экспорт.
– Чего?
– Всего понемногу.
– А зачем им понадобилось такое габаритное судно?
– Их интересуют страны Средиземноморского бассейна, от Марокко и Алжира до Сирии, Турции и Греции…
Те же страны, что и в паспорте француза.
– Еще я узнал, что катер уже не раз заходил в порт Вигаты. Обычно на один – максимум два дня. В этот раз они задержались, ждут кого-то, чтобы решить проблему с двигателями.
– Может, им самолетом надо было обзавестись?
– Почем я знаю? Это их дело, комиссар.
– Я заметил у них одного бычару, тот раскланивался с хозяйкой «Ванессы» и капитаном.
– Это генеральный директор компании, Маттео Дзигами, рост метр девяносто один.
– А сколько всего человек на борту?
– Пять. Дзигами, его секретарь Франсуа Пети и три члена экипажа. Компания называется «Скиэ».
– Что это значит?
– Средиземноморская компания по импорту-экспорту. Лейтенант Гарруфо считает, что…
– А не лейтенант Белладонна?
– Нет, Гарруфо.
– Ее не было, что ли?
– Нет. Дежурный мичман сказал, что у лейтенанта Белладонны была тяжелая ночь…
Вот это да! В администрации порта в курсе, что они с Мими… Нет, быть такого не может…
– Высадились новые беженцы, и лейтенанту пришлось работать всю ночь до утра.
Значит, она не ужинала с Мими, не ходила к нему домой!
В голове у Монтальбано раздался праздничный перезвон колоколов. Мелодию подхватили сотни скрипок. Он смотрел на Фацио, тот открывал и закрывал рот, но слова заглушала музыка.
– Фацио, ты отлично справился! – вскочил комиссар и бросился обнимать своего ничего не понимавшего сотрудника.
Вырвавшись наконец из объятий, Фацио осторожно спросил:
– Дальнейшие указания будут?
– После, после поговорим.
Фацио подумал, что комиссар не в себе. Уходя, он слышал, как тот принялся напевать. А Монтальбано уже рассказывал Джеремикке о фальшивом лице.
От таких треволнений у комиссара не на шутку разыгрался аппетит.
Он взглянул на часы – восемь тридцать. Скрипки смолкли, колокола продолжали звонить, но тише и где-то в отдалении.
