Чтобы проверить свою мысль, подумал Коун, стоило бы завести патефон и поставить ту же пластинку, что вчера вечером. Вместо этого он направился к акации и сел на траву футах в десяти от гориллы. Его сердце отчаянно билось. Одно неверное движение, даже взгляд, который может быть ложно истолкован, — и прощай, жизнь.
Внутренний голос говорил ему: я знаю этого парня, я с ним уже где-то встречался. Я помню его запах.
— Это ты кормил меня, когда я был болен? — сказал он как можно ласковее. — Если так, то огромное тебе спасибо.
Зверь заморгал глазами. Должно быть, не понимал и так смотрел ему в глаза, что никак невозможно было догадаться, он или не он помог тогда Коуну. У него была своя тайна.
Коун поднялся и осторожно подошел. Богатырь — фунтов пятьсот, не меньше. Длинные, могучие… руки. Опущенный взгляд.
Горилла тоже встала и несмело протянула ему руку. Но Буз, который внимательно наблюдал за сценой, подбежал и стал между ними. Рукопожатие не состоялось.
Коун безуспешно пытался удержать Буза, который что-то быстро и, как видно, насмешливо говорил. При этом шимпанзе нападал, а горилла осторожно отодвигала его от себя длинной рукой. Наконец она что-то проворчала в сторону Буза и на четвереньках побежала к лесу, а потом влезла на ветку акации и спокойно посмотрела на них обоих.
«Ведет себя вполне по-джентльменски!» — подумал Коун.
— Послушай, — обратился он к горилле. — Если ты не обиделся, то я тебе кое-что скажу. Я бы хотел называть тебя Джорджем. Дело в том, что так звали моего тестя, отца моей покойной жены. Он был дантистом очень высокой квалификации, и у него был изумительный характер. Часто он совершенно бесплатно лечил людям зубы.
Он объяснил горилле, что их только трое на всем белом свете и что нужно держаться вместе и помогать друг другу.
Джордж всем своим видом выразил что-то похожее на согласие, но Буз захлопал ладонями по голове и насмешливо затараторил.
* * *
Однажды, проснувшись рано утром, Коун взял ножницы и, просунув их между планками клетки, перерезал на спящем Бузе шейную повязку.
Он ожидал увидеть открытую рану, но там был только шрам, и возле адамова яблока торчали две металлические проволочки.
Буз проснулся, обнаружил, что его любимая повязка у Коуна в руках, и ужасно перепугался.
— Фу, какую грязь ты носишь на шее. Я это выстираю, — сказал Коун и бросил повязку в грязное белье.
Перед завтраком он предложил шимпанзе поиграть в щекотки — одна из любимых забав Буза. Играя, он незаметно соединил у него под горлом концы проволочек. У Буза внутри заклокотало, шимпанзе нервно засмеялся и вопросительно посмотрел на Коуна. Потом он прокашлялся, в горле у него щелкнули какие-то металлические детали, от чего он испуганно вздрогнул, и вдруг заговорил:
