— Ребята! Он ошалел… Видно, наш… Берите осторожно. Федя… Ну, ну. Падай на него!
Иванов подмял парня под себя и стал шарить непослушной рукой, ища автомат.
…Лежа на нарах в теплой землянке, Иванов говорил комиссару Рогнединского партизанского отряда товарищу Мальцеву:
— Худо мне… Рана горит. Огнем горит… Огонь все выше и выше. Мы одни? Да, комиссар?
— Одни. Одни. Говори, Иван Михалыч, говори.
Но Иванов закрыл глаза и умолк.
…К утру ему стало легче. Сквозь дрему он слышал, как сестра вполголоса кому-то рассказывала:
— Ты знаешь, какой Мальцев?.. Он гипнотизирует гадов. Полицаи проверяют на дороге пропуска. Едет Мальцев. «Пропуск!» — спрашивают. «Какой вам пропуск. Не знаете меня, что ли? Я — Мальцев», — отвечает спокойно. В другой раз видит он на заборе объявление о том, что за голову Мальцева большая награда. Полицай читает. Подходит Мальцев. «Что? Хочешь меня продать?» — слышит полицай голос позади себя. Оборачивается: Мальцев! «Получай плату», — говорит Мальцев и на месте убивает предателя.
«Вот оно как, — подумал Иванов, — уже при жизни о смелых слагают легенды».
Григорий Мальцев… В тяжелых условиях осени сорок первого он с небольшой группой таких же отважных и преданных Родине людей создавал партизанский отряд.
Уже в октябре отряд стал активно действовать, а к концу года в него влился советский актив Рогнединского и Дубровского районов, оставленный для борьбы в тылу врага.
Иванов попросил, чтобы позвали Мальцева. Комиссар был совсем близко.
— Иван Михалыч, видно, легче тебе. Потерпи, браток, скоро отправим тебя на Большую землю. Врачи твои, узнал я точно, переправлены через линию фронта.
— Очень хорошо! Ты знаешь, комиссар, как дороги нам эти люди. Довезут меня — хорошо, а не довезут… Так вот слушай, в случае чего передашь нашим.
И поведал о сещенском и дубровском подполье, назвал фамилии проверенных людей. Сказал, что на аэродроме будут действовать независимо друг от друга две группы — Морозовой и Поворова.
— Две! — проговорил Иванов и замолк: сильный озноб тряс его тело.
Мальцев пригласил медсестру.
— Укрой его потеплее. Как ребенка укутай.
Ночью Иванов проснулся и позвал Мальцева.
— Гриш!.. Что-то больно тихо у вас. Побили, что ли? — спросил он.
— Нет, дружище!.. Орлова по заданию райкома мы назначили в отдельный отряд, а Мартынов ушел со своими дубровцами ближе к Олсуфьеву, Дело там у него!
— Надо бы вместе! — с трудом проговорил Иванов.
Мальцев утвердительно покачал головой, взял его руку и слегка пожал в знак согласия.
