Понятно, что это была постановка, потому что без соответствующего указания газета «Вечерний Ленинград» (печатный орган Ленсовета) никогда не опубликовала бы (на разворот!) статью никому не известных персонажей, даже не являвшихся журналистами. Но с точки зрения протокола и формальностей все было соблюдено безукоризненно – рядовые ленинградцы-комсомольцы возмущены поведением своего сверстника и просят общественность, а также компетентные органы разобраться в сложившейся ситуации.
Автоматически в Ленинградский СП приходит письмо от прокурора Дзержинского района с предложением организовать над Иосифом Александровичем Бродским товарищеский суд.
Писатели вновь сообщают о том, что Бродский не является членом Союза, и товарищеский суд в данном случае невозможен. В ответ на законное возражение, что секция по работе с молодежью должна работать как с непубликующимися литераторами, так и нечленами СП, звучит потрясающей по своей казуистической четкости ответ – работать – да, а судить – нет.
Единственное, на что соглашаются писатели – провести секретариат правления Ленинградского отделения СП и осудить Бродского.
Из «Протокола № 21 заседания Секретариата Лен. Отд. Союза писателей РСФСР совместно c членами Партбюро ЛО СП от 17 декабря 1963 г.»:
«Присутствовали: тт. Прокофьев, Браун, Чепуров, Гранин, Воеводин, Лернер и другие. Председатель А.Прокофьев.
Слушали: Письмо Прокурора Дзержинского района… т. Лернер даёт характеристику И.Бродского, иллюстрируя её выдержками из его дневника и писем, адресованных ему, а также редакции газеты “Вечерний Ленинград” по поводу напечатанной статьи “Окололитературный трутень”.
Выступили: тт. Прокофьев, Капица, Гранин и другие…
Единогласно решили:
Имея в виду антисоветские высказывания Бродского… просить Прокурора возбудить против Бродского и его “друзей” уголовное дело.
Считать совершенно своевременным и правильным выступление “Вечернего Ленинграда” со статьёй “Окололитературный трутень”.
В данном вопросе Даниил Александрович Гранин полностью солидаризировался с Александром Андреевичем Прокофьевым (по сути перейдя в стан «правых ортодоксов»), чем полностью доказал свою преданность ответственному секретарю и абсолютную лояльность генеральному курсу СП СССР.
Гранин говорил о Бродском: «Политическое лицо Бродского было нам известно. Я знаю, что он представлял собою два года тому назад. Сейчас тоже не убеждён в том, что он стал думать по-другому. Я бы лично сказал, что его с более чистой совестью надо было судить по политической статье, чем за тунеядство. Но это дело не моей компетенции… по существу сегодняшнего вопроса я хотел ещё сказать одно – неверно, когда говорят, что Бродский – это человек, стоящий вне литературы. Стихи Бродского способные, одарённые; есть, конечно, и плохие, негодные стихи, но рядом стоят хорошие, он популярен среди молодёжи; из-за этого всего и сыр-бор-то разгорелся, если бы это был бездарный человек, политическое ничтожество, не ввязывалось бы в это дело столько людей».
