Иосиф Бродский. Жить между двумя островами | страница 166



Как уже было сказано выше, Вена являлась стыковочным узлом для советских иммигрантов так называемой «еврейской волны». Именно здесь на уровне окончательного визового обеспечения принималось решение, куда продолжит путь прибывший из СССР репатриант – в Израиль или в США.

Понятно, что очередь желавших отбыть за океан в разы превышала ряды тех, кто стремился вернуться на родину предков.

В транзитной зоне Вена-Швехат стало известно, что американская сторона не разрешает въезд в страну г-ну Бродскому, потому как располагает информацией о том, что он склонял к фиктивному браку гражданку США Кэрол Аншютц, что по законам страны является уголовно наказуемым преступлением.

Стало быть, имея на руках въездную израильскую визу за № 22894/71, Иосиф должен был проследовать на рейс Вена – Тель-Авив.

Для Бродского такой поворот событий стал настоящим потрясением.

Интересно заметить, что в Израиле Иосиф так никогда и не побывал, хотя всегда интересовался библейской проблематикой (что отражено в его творчестве), много путешествовал по миру, но почему-то подсознательно противился поездке в Землю обетованную.

Как, впрочем, так и не посетил город своего детства и юности.

Вполне вероятно, что просто не мог осознать себя внутри того человека, которого уже давно нет, боялся умереть раньше времени, не доделав всех своих дел.

Однако именно здесь и сейчас, в Вене, он непреложно осознал нечто другое, о чем в Ленинграде и не догадывался.

Первое: американские спецслужбы, занимавшиеся «ведением» Бродского, по уровню казуистики ничем не отличались от советских спецслужб, с которыми находились в профессиональном контакте.

Второе: выезд в Израиль рассматривался как иммиграция по остаточному принципу, когда тот или иной репатриант являлся нежелательной персоной на территории США, а, следовательно, был (выезд в Израиль) своего рода наказанием и попранием свободы. И, наконец, третье: без участия высокопоставленных «игроков» с американской стороны разрешить данную коллизию было невозможно.

На помощь Бродскому пришли Карл Проффер и Строуб Тэлботт.



Карл Рей Проффер (1938–1984) – славист, переводчик, издатель, доктор философии, профессор Мичиганского университета, основатель издательства «Ардис». Впоследствии Бродский скажет о Проффере: «Он вернул русской литературе непрерывность развития и тем самым восстановил её достоинство… То, что Карл Проффер сделал для русской литературы XX века, сопоставимо с Гутенберговым изобретением, потому что Проффер заново открыл печать. Публикуя по-русски и по-английски книги, которым суждено было никогда не увидеть черноту типографской краски, он спас многочисленных русских писателей и поэтов от забвения, от искажения их слова, от нервной болезни и отчаяния. Более того, он изменил сам климат русской литературы… сделал для русской литературы то, что сами русские хотели сделать, но не могли».