Ни-чё себе! | страница 12

— Куда? Я все уже сделала.

— Что сделали?

— Укол сделала.

— Укол?! — («Чудеса!» — думаю про себя) — И сын не убегал?

— Нет.

— И не прятался?

— Да что вы! Такой спокойный и славный мальчик. Говорю ему: «Ну, давай лечиться». А он только носом шмыгнул, штанишки снял и лег на кровать. Самостоятельный!

— Удивительно! Представляете, он всегда сильно боится. Я его на коленях держу. Вырывается — с трудом удерживаю.

— Никогда бы не подумала. Значит, без вас чувствует ответственность.

— Наверное, — соглашаюсь я. — Как-никак старшим дома остался.

— Старшим? — удивляется медсестра и останавливается в проеме подъездной двери. — А мне показалось, старший — другой.

— Как другой? Постойте, постойте! — вдруг доходит до меня. — Вы кому укол сделали?

— Этому, кудрявому. А что? — пугается сестра. — Надо было…

— Вот паршивец! — вырывается у меня. — Извините, у вас найдется время еще раз подняться к нам?

Сестра соглашается, и мы вместе торопимся наверх. Она объясняет:

— Представляете, звоню — открывают, вхожу, спрашиваю: «Кто больной?» А они стоят рядышком и смотрят на меня. Молчат. Спрашиваю старшего…

— Ярошку, — подсказываю я.

— Да. Он молчит. Спрашиваю младшего…

— Ромку? — уточняю я.

— Да. А он снял штанишки, и мы стали делать укол. Ну, мужички.

Вот и наша площадка. «Папа! Папа пришел!» — слышатся за дверью крики, дверь распахивается, и улыбки сползают с лиц сыновей.

— Проходите, — приглашаю я медсестру и спрашиваю: — Кому?

— Да вот этот удалец, — указывает она на Ромку. — Что же ты?

— Ну что, гаврики, случилось? Рассказывайте. Только честно, — предупреждаю я, видя, как у Ярошки сложились морщины на лбу. — И без рева. — У Ромки уже начинает морщиться нос.

Но без рева не удается. Оба плачут враз.

— Ну-ну, можете плакать, но рассказывайте. Кто первый? Роман?

— Я-я сказал Я-Ярохе, что он опя-ять будет ря-ряветь, а я-я опя-ять буду я-яго жале-еть.

— Так. А что ты сказал?

— А я сказал, что ему хорошо в углу сидеть и жалеть. Ему уколов не ставили, а если бы-ы, а если бы-ы, а если…

— Стоп! — приказываю я.

— А если бы самому поставили укол, то слабо.

— Так. Ну и как, слабо?

Ярослав судорожно сглатывает и смотрит в пол.

— Снимай штаны, — я хочу взять его на колени, но он отстраняется.

— Не надо. Я сам.

— Во как! Ну сам, так сам.

— Ярошка! И не больно совсем, — подбадривает брата Ромка. — Чик! И все. Как в мультике.

— Да ну тебя! — сердится Ярошка и не двигается с места.

— Ярослав, тете ждать некогда.

— А ты выйди. И Ромка пусть уйдет, — Ярошка косится на струйку, выпущенную тетей из шприца, и снова судорожно всхлипывает.