— Как у тебя язык повернулся, Бачуа! Ты ведь не приезжий, ты же знаешь, как отец меня любит. И как я его люблю. А ты — порви, уйди. Нет, Бачуа, слишком много ты от меня потребовал. Да и зачем вам в комсомоле такой человек, который от родного отца отступился? Сегодня отца предал, завтра вам изменит, если ему понадобится. А я, глупая, думала, что вам нужны люди с чистым и преданным сердцем, — она говорила сейчас с такой горечью и сожалением, что Меки весь похолодел и с трудом сдерживал себя, чтобы не крикнуть Бачуа: «Не смей обижать Талико!»
— Ну, что ж, вольному воля, — сказал Бачуа. — Прощайте, раз не сошлись идейно. А насчет чистоты и преданности мы как-нибудь сами разберемся.
Меки закрыл глаза, чтобы не видеть, как уходит Талико, и, когда за ней захлопнулась дверь, он с отчаянием подумал: «Вот ушла и навсегда унесла с собой запах выжженной солнцем травы. Навсегда!»
— Садись, Меки, — сказал Бачуа. — Давай допишем протокол, — он со стуком обмакнул перо в чернильницу, но тут увидел хмурое лицо Меки и понимающе усмехнулся.
— Не надо, Бачуа, не смейся, — несмело заговорил Меки. — Зачем ты обидел Талико? Ну зачем! Она же права. Отец всегда отец. Нельзя предавать, кого любишь. Великий грех это!
— Эх, мой Меки! Ты еще не знаешь, что такое революция. Она, дорогой мой, не только дочь от отца оторвет и брата на брата подымет — она возьмет одно человеческое сердце и разорвет его надвое. Половина — с нами, другая — против нас. Вот так оно, братец! В одной груди два мира насмерть сходятся, и без пощады, без жалости… Это не я придумал, Меки, не мои эти слова. Я недавно книгу одну прочитал старого революционера. Он тоже был из капиталистов, а всю родню бросил и невесту богатую оставил. Все, все оставил ради революции и пошел войной на отцовское гнездо!
— Не знаю, не знаю, что в книгах пишут, Бачуа, но воевать с Талико не мужское дело! У нас и без нее врагов хватает, — сказал Меки и устало вздохнул — трудный был для него разговор.
— Ну ты скажешь! — рассмеялся Бачуа. — Значит, по-твоему, все красавицы мира на нашей баррикаде?! Сказочки, Меки, детские сказочки. Ну, давай работать, а то еще доболтаемся черт знает до чего.
* * *
Временами Меки казалось, что Тарасий и комсомольцы стали слишком уж внимательно, чуть ли не на каждом шагу, заботиться о нем. Он чувствовал себя неловко от этой непривычной постоянной заботы, считал себя недостойным ее и целыми днями ломал голову над тем, каким делом, каким добром отплатить своим новым друзьям. Он очень хотел, чтобы ему поскорей представился случай на деле выразить товарищам свою безмерную благодарность.
