— А вы кто будете? — все так же неторопливо спрашивает он.
Тянуть незачем. Сейчас неожиданным маневром заставлю его раскрыться.
Молча подхожу.
— Товарищ председатель сельского Совета! Комиссар батальона прибыл за вашей помощью. Прошу проверить документы.
Протягиваю удостоверение личности, открываю партийный билет.
Иванченко смотрит на красную книжечку в моих руках и быстро вскидывает глаза. Первое мгновение в них мелькает буйная радость. Еле уловимым движением он тянется ко мне, но тут же резко останавливает себя.
— Что вам от меня надо?.. А ну, мать, выйди во двор, — коротко бросает жене.
— Останьтесь, хозяйка. Секретов нет.
— Вам нужен староста или председатель сельского Совета? — глухо спрашивает он.
— Обращался к председателю. Значит — ошибся?
— Да… Сейчас я не председатель.
— А кто снял с тебя это звание? — горячо вмешивается Рева. — Вот я депутат областного Совета трудящихся Днепропетровщины и ни от избрания своего, ни от своих обязанностей не отказываюсь. Як же ты…
— Выйди, мать, — настойчиво требует Иванченко. Хозяйка, низко опустив голову, выходит в сени. Подаю знак Ларионову — он следует за ней.
— Теперь говори, — Рева вплотную придвигается к хозяину. — Честно служишь народу или продался? Не крути. Прямо говори.
Иванченко поднимает глаза. Он смотрит на Реву пристально, в упор, но, кажется, обращается к кому-то другому, перед кем нельзя кривить душой, и говорит раздельно, торжественно — будто клятву дает, будто присягу принимает:
— Честно служу народу. После войны отчитаюсь перед ним. А сейчас — не могу: война…
Мы сидим за столом и слушаем Иванченко. В голосе его нет ни малейшей рисовки, словно речь идет об очень простом и очень будничном…
Война застала его председателем сельского Совета. Сразу же наступила горячая пора: отправлял на восток скот, колхозное имущество. Суземский райисполком предложил ему эвакуироваться, но Иванченко медлил — никак не верилось, что враг придет в родной Смилиж.
Враг пришел и застал врасплох. Председатель сельского Совета не успел ни уехать, ни договориться о задании.
Первые дни оккупации были самыми тяжелыми. Казалось, он шел до сих пор по ровной дороге, плечом к плечу с друзьями, а сейчас остался один — один как перст.
Что делать?..
Шли слухи, будто Суземский райком в лесу, в урочище «Колпины». Искал их, но не нашел…
Вот тогда-то и появился Павлов.
До войны Павлов ведал брянскими лесничествами и был как будто на хорошем счету. Однако, заняв Брянский лес, фашисты немедленно наградили Павлова «Железным крестом» и назначили бургомистром Трубчевска. Павлов приехал в Смилиж и предложил Иванченко стать старостой.
