Ловушка для банкира | страница 16
— Здравствуйте, Виктория, — произнес мужчина, растягивая в улыбке перекошенные губы. — Я — Семен Семенович Тормакин, хозяин этого дома. А с остальными сами знакомьтесь.
— Мы с профессором уже знакомы! — воскликнул Быстрицкий.
Он шустро перескочил на другой конец стола, уступая девушке место рядом с банкиром, и глянул куда-то Вике за спину.
— Настенька, голубушка, узнай, пожалуйста, на кухне у Ольги Михайловны: будет ли сегодня на ужин ее замечательный ванильный пудинг?
Виктория обернулась. Сзади стояла миловидная шатенка в униформе прислуги. По-видимому, она выполняла роль официантки. Услышав просьбу Быстрицкого, девушка кивнула и скрылась за дверью в глубине зала.
— Ну что ж, дочь моя, — обратился к Вике священник. — Получается, вы не знакомы только со мной. Позвольте представиться: отец Даниил, настоятель местной церкви.
— В деревне есть церковь? — Викины глаза загорелись неподдельным интересом.
— А как же, — кивнул священник. — И церковь имеется, и приход — все, как положено.
— Да-да-да! Все, как положено, — живо подхватил Быстрицкий, размахивая вилкой с нанизанным на нее куском колбасы. — С тех пор как Семен Семенович появился в этих краях, тут все — как положено! Деревню не узнать. Расцвела, как майская роза!
Приживала отрабатывал свой хлеб (точнее, в данном случае — колбасу). Это понимали все, включая священника. Поэтому он выдержал паузу и заговорил лишь после того, как Быстрицкий угомонился.
— С приездом Семена Семеновича наши Красные петушки действительно преобразились, — сдержанно сказал отец Даниил, косясь на банкира. — Раньше, после развала колхоза, тут одни старики оставались. Молодежь вся в город подалась — на заработки. А теперь и здесь работы хватает. Хвала господу, люди стали возвращаться в деревню. Благодать небесная на нашу землю снизошла, иначе и не скажешь.
Тормакин оторвался от чинного орудования ножом и вилкой.
— Отче, прошу: не уподобляйтесь подхалиму Быстрицкому. С него-то, ладно, какой спрос? Шут — он и есть шут. Но от вас я, признаться, не ожидал такой откровенной лести.
— Так ведь правда это, Семен Семенович, — вздохнул священник. — Спасли вы и меня, и всю деревню нашу. Что ж я — на белое стану говорить, что оно черное?
В комнате появилась служанка Настя. Склонившись к Эммануилу Венедиктовичу, она прошептала ему что-то на ухо — по расстроенной физиономии старичка Виктория поняла, что ванильного пудинга сегодня не будет.
— Вы, дочь моя, зачем в наши края прибыли? — тем временем обратился к Вике священник. — Дело какое-то? Или так — отдохнуть-развеяться хотите?