Цуг взял гостя за руку и посадил на треногую скамейку.
— Послушай, Иба, колхоз Арчила распался. Вчера к нему пожаловал Габо, чтобы забрать заявление, и еле ушел живым, — Цуг засмеялся. — Теперь у Арчила осталось только заявление Иоса, но и тот куда-то скрылся. На Процентах уже не слышен скрип плугов, и его не должно быть вообще!
— Мне наплевать на клочки бумаги! Мне нужны головы Арчила и Габо! — прохрипел абрек.
— Подожди, как раз в этих-то клочках все дело. Когда Габо взял свое заявление, Арчил понял, что колхозу пришел конец. Сейчас бы еще один удар — и весна пройдет мимо этих голодранцев!
Абрек залпом выпил целый рог араки.
— Тот, кто обидит Хангоева, долго не будет смотреть на солнце!
— Ты бы сейчас пил из этого рога за упокой моей души, если б я не пригнал своих быков к Арчилу. Потому и сижу сейчас рядом с тобой, что знаю больное место Арчила. Весна! Пахать надо, а рабочего скота нет! Где бы искали они быков, как ты думаешь? — Он заглянул в мутные глаза гостя. — Ко мне, бы и пришли! Лучше пусть пашут моими быками, чем мне гнить в земле.
— А ты хитрец, Цуг! — с восхищением сказал гость.
— Если бы быков они отняли у меня силой, из колхоза бы не вышли ни Хыбы, ни Лекса, ни Чипи, ни Уасо. К Арчилу примкнули бы даже те, кто с ним не в ладу.
Хозяин еще подлил араки в рог гостя.
— Арчил догадался, что проглотил нож, измазанный медом, но было уже поздно. Хорошо сработал язык Хуты, а за ним языки спесивых Хыбы и Лексы. — Цуг захихикал, потирая руки.
Абрек потряс над головой револьвером.
— Да, ты их обхитрил. Но я не занимаюсь политикой, мне с какой стороны обойти Арчила и Габо?
— Арчил бы пожертвовал своей головой, лишь бы завтра с Процентов был слышен скрип плуга!
— Чего же мы ждем? Подстрелим Арчила, и Проценты некому будет пахать.
— Не-е-т, ни за что! Сегодня прикончим Арчила, а завтра Габо и Чипи вспашут Проценты без быков, на себе. Пусть пока живет! Если весной ничего не посеет, то что он соберет осенью? Колхозники разбежались, в землю не упало ни одного зерна! Нам бы еще немного времени, совсем немного! Две недели, десять дней! Весна минует, и эти дармоеды прочувствуют на своей шкуре добродетели Арчила и его колхоза.
— Опять политика? — абрек сплюнул.
— Как хочешь называй!
— Из леса хорошо видны Проценты. Завтра устрою засаду и возьму на мушку весь участок.
— Нет, Иба! Я же сказал, что мы не убиваем людей! — Цуг привычно растягивал слова. — Колхозники взяли свои заявления обратно, но скот пока находится в общем хлеву… Там и мои быки.
