3. Хугаты Чипи — бондарные инструменты, пять бочек, собственные руки.
4. Тататы Иос — две козы, одна телка.
5. Лохты Уасо — один буйвол, четыре ярма с клиньями, стальная цепь длиной в шесть метров.
6. Теблойты Хыбы — один теленок, котел без ручки.
7. Хугаты Харитон — одна арба, три шерстяных мешка.
8. Хугаты Серо — мотыга, бычок двухлетний, две козы.
9. Гаглойты Теро — один буйвол-самец, топор, машина для молотьбы кукурузы.
10. Хугаты Джиуарга — аробные колеса, два ярма с клиньями, один недоуздок».
…Долго еще рассказывал мне дядя Иорам про те далекие времена. Я записал его рассказ.
Слух о том, что бедняк Чипи «объединил» в колхозе собственные руки, разнесся по всему аулу. Габо и Арчил ходили по дворам и уговаривали вступить в колхоз тех, у кого не было даже ушей козленка. Одна женщина принесла связку веников и бросила у ног Арчила.
— Что это такое? — удивился Арчил.
— Кроме веников, у меня ничего нет, да стану я жертвой вместо тебя! — покачала она головой. — Моим детям солнце служит одеждой, а земля — обувью! Этими метлами можно подмести колхозный хлев.
Хута пожалел своего быка: «Наконец-то мой хлев дождался его, и на тебе — гнать в колхоз!..»
Он привязал веревку к шее козы. Козу отдать в колхоз все же было не так жалко, но та уперлась, не хотела идти за хозяином.
— Зачем скотину насилуешь, Хута? Куда ты волочишь козу, как дохлую собаку?
Хута увидел Цуга.
— Думаю, раз уж пошло на то, что Чипи отдал колхозу свои руки, то я могу пожертвовать козу. Но она не хочет идти, чтоб ее волки сожрали! — оправдывался Хута.
— Она умнее тебя, Хута! Не хочет идти куда не следует, — ухмыльнулся Цуг.
Хута безропотно погнал козу обратно в хлев, будто только и ждал появления Цуга.
«Прав Цуг! Даже на свадьбу не нужно торопиться. Посмотрим, что последует за болтовней Арчила», — думал он, возвращаясь домой.
Арчил и Габо считали общественный скот, согнанный в хлев, у них поблескивали глаза, но радость их была вперемежку с горечью — рабочего скота не хватало.
— Цуг пашет и сеет, а мы пока не запрятали в землю ни одного зерна, — сокрушался Арчил.
— Не торопись, Дзуака, подойдет и наша очередь, и тогда уж Цуг выйдет не только из очереди, из жизни выйдет…
— Подумай, мы упускаем пахотное время!
Еще бы не думать об этом Арчилу! Он читал заявления односельчан и не находил себе места. Почему они отдали заявления именно ему, Арчилу? Разве Габо меньше него болеет за колхоз?
Наступила весна, в ауле ждали решения Арчила. Зацвели шиповник, кизил, а к земле Процентов еще и не притронулись.
