Он помолчал и тихо добавил, в упор глядя Солнцеву в глаза:
— Родина в беде. Мы должны мыслить смелее и не бояться риска. — Александр Иванович отвел взгляд.
— А не сорвется в штопор? — как бы невзначай спросил он.
«Боится», — подумал Николай и с обидою в голосе ответил:
— Расчет самолета вам известен.
В кабинет вошел директор, и Николаю показалось, будто сразу стало светлее, солнечней. На чистом открытом лице Мишина сияла добродушная улыбка.
— Я был в парткоме и узнал от Гусева о вашей кабине. Прекрасно, Николай Петрович! Как только закончим испытания, я доложу наркому. — Мишин повернулся к Солнцеву и сказал, понизив голос: — Сегодня же издайте приказание по заводу о проведении испытаний самолета с кабинами Бакшанова. Назначьте комиссию и составьте смету.
Николай в каком-то неожиданном порыве пожал руку директору. Затем, на мгновенье задержавшись, шагнул к Солнцеву. Рука главного инженера была холодной и влажной…
Среди летчиков пополз осторожный слушок: самолет с кабинами Бакшанова имеет тенденцию срыва в плоский штопор.
Люди говорили об этом мало, как бы невзначай, но косились на самолет, нагруженный непосильной ношей.
— Не узнал бы Пал Палыч… заклюет! — с опаской говорили они, дивясь репейной цепкости слуха. Но узнал об этом Бирин очень скоро.
Машину выкатили на зеленую площадку испытательной станции для подготовки моторной группы. Бирин собрал испытателей и стал их знакомить с летными данными нового самолета. Никто не разделял его восторга. Лица у всех были скучные, в глазах угадывалось тайное беспокойство.
— Ведущий летчик еще не назначен. Но думаю, честь эту мне окажут, — закончил Бирин, довольно улыбаясь.
— Невелика честь-то, Пал Палыч! — громко сказал Жуков, обычно говоривший тихо и невнятно.
— Как? — не понимая, вскинул брови Бирин.
— Так! Лбом землю как бы буравить не пришлось. Кукарача эта… из плоского… не выходит.
Бирин рванулся к Жукову, схватил его за плечо.
— Кто тебе сказал?!
— Пусти… чего уцепился?.. Весь завод говорит!
Подошел Бакшанов. Жуков отвернулся.
— Ты слыхал? Кто-то пустил слух…
— Знаю. Сюда выезжает директор с главным инженером.
— А вот и они… легки на помине!..
Директор завода резко затормозил автомобиль недалеко от самолета. Он был в синих брюках и зеленой саржевой гимнастерке, которая, казалось, стесняла его крепкую фигуру. Расстегнутый ворот белой русской рубашки открывал загорелую, сильную шею. Главный инженер шел рядом неторопливой походкой. Он всегда держал голову чуть набок, будто прислушивался к чему-то. Позади двигались члены комиссии по испытанию опытного самолета. Здесь были и военные представители. Директор пригласил всех сесть на траву.
