Так думалось Юлиану за завтраком. Он ел без спешки, основательно. Первый день — кто его знает, каким еще будет. Одно, может, руководители забыли, другое упустили.
Да, начиналась жатва вроде бы обыкновенно. Так же и раньше было: накануне — собрание, брали обязательства — кто сколько намолотит, окончательно оговаривали оплату. Только шибче ноне пошумели. Из-за комбайна новой марки — «Нивы». Каждый в бригаде, наверное, хотел бы поработать на «новье», но, как говорится, и хочется, и колется. Как еще пойдет эта «Нива», испытанный, обкатанный СК-4 — надежнее. Директор вначале побоялся отдать «Ниву» и молодым, и старикам. Метил Петру Рогожникову. А тот, похоже для форсу, уперся. Надо, дескать, опытным (кивнул в сторону Юлиана) отдать, заслужили. Директор промолчал, и это задело Юлиана за живое. Но вскоре он подавил в себе обиду — грамотешки мало, а техника серьезная, вон на СК-4, и то не сразу получилось. А что касаемо Рогожникова, так не из уважения к старикам он уперся, а, видать, из-за боязни: до начала уборки оставалась неделя, а новый комбайн еще не собран. Обкатывать придется прямо в поле. Кто знает, как пойдет.
«Хоть и первый день, а идти уже пора, — солнышко взошло», — подумал Юлиан. Жена вышла проводить его на крыльцо.
Юлиан шел не спеша. Он высок ростом, худощав и сутуловат. Голову носит чуть опустив, и кажется, что он вечно занят какими-то неотложными мыслями. А сегодня и впрямь на душе неспокойно. Чего бы, вроде, надо Юлиану? Привычная работа, которую он всегда делает на совесть. Здоровье пока есть, и до пенсии осталось всего каких-то три жатвы. Дом-пятистенок… Дочь вот приехала с семьей погостить из города. Что еще нужно старому комбайнеру? И тут Юлиану внезапно стало понятно, отчего на душе неуютно. Из-за Лиды, из-за дочери. Опять вспомнился слет школьников, слова, которые он, Юлиан, говорил с трибуны. И сумрачнее всего на душе от того, что нет таких ни сил, ни прав у Юлиана, чтобы вернуть Лиду домой. «Кольку, внука бы взять с собой, покатать на комбайне да показать, как хлеб-то растет и убирается, а? — вдруг сверкнула мысль, словно зарница на вечернем небе. — Эх, кабы поближе поле-то было…»
Мысль о внуке чуть-чуть рассеяла горечь на душе Юлиана, но жаль стало того, что работать он будет не дома, а во втором отделении, за двенадцать километров от деревни.
2
На селе что ни день, то страда. Кем-то сказанная фраза о том, что сельский цех — не заводской, его не остановишь не то чтобы на день, даже на час, и что упущенный этот час не наверстаешь никаким авралом в конце месяца, Юлиану запомнилась и понравилась. Он ясно понимал, что ритмичность сельского цеха зависит не только от директора или даже целого управленческого аппарата совхоза, но и от него, Юлиана. И если говорить по-честному, Юлиан был доволен своим местом на земле. Уже много жатв за его спиной, и он на практике познал, что дело выигрывает прежде всего от того, сработает ли в полную силу каждый человек. Такое понимание дела заряжало Юлиана бодростью духа, желанием работать с полной отдачей.
