Незабываемая ночь | страница 33
И чем больше я старалась разобраться в путанице, тем невозможнее становилось выбраться из всех этих противоречий… Я просто переставала понимать что-либо.
Спустились ранние осенние сумерки. Мне стало жутко… Я прошла по всем комнатам и везде зажгла электричество. Громко тикали часы в столовой. Я ни за что не могла приняться, металась по комнатам, а тоска и тревога все мучительнее захлестывали меня.
Потом я задремала в кресле в гостиной. Когда я очнулась, был уже вечер. Даша напоила меня чаем и ушла.
Снова я осталась одна. Я пошла в кабинет, села в свое любимое кресло и заплакала.
Вдали раздались быстрые шаги — очевидно, кто-то звонил, — и Даша бежала открывать. Я вскочила с кресла — вдруг увидят, что я плакала! — подбежала к двери в прихожую и повернула выключатель. В кабинете стало темно. Даша вбежала в прихожую. Я притаилась за портьерой.
Даша зажгла в прихожей электричество и открыла дверь. Спрятавшись в темноте за портьерой, я выглядывала в прихожую. Это, наверное, доктор. Мне не хочется встречаться с ним.
— Владимир дома? — спросил незнакомый голос, и в прихожую вошли два человека, с виду рабочие.
— Нету, — сказала Даша. — А вам что угодно?
— Владимира и угодно, — сказал один из пришедших, коренастый человек с густыми черными бровями и глубоким шрамом поперек лба.
— А нельзя ли узнать, куда он ушел?
— Я не знаю, — сказала Даша.
— Так, — протянул человек со шрамом. — А нельзя ли узнать? Нам он очень нужен.
— Н-не знаю, — сказала Даша нерешительно. Она, видимо, боялась оставить пришедших одних в прихожей. — Может, они няне говорили…
— А нельзя ли попросить сюда няню? Скажите, — по очень важному делу.
Даша растерянно смотрела на него.
— Барышня, — сказал другой человек, — вы не бойтесь, мы тут ничего не тронем. Попросите, пожалуйста, няню. Мы — товарищи Владимира. Будьте добры!
Он, очевидно, внушил Даше доверие.
— Ну, хорошо, — сказала она и ушла.
— Нда-а! — неопределенно протянул второй, стоявший ко мне спиной, внимательно оглядывая прихожую.
Человек со шрамом толкнул его локтем.
— Видал? Что я говорил?
— Слушай, Шаров, — отвечал тот, — это же решительно ничего не доказывает, что его дома нет. Чудак ты, право!
— А вот посмотрим, кто чудак-то! — Он внимательно оглядел прихожую, заглянул в ярко освещенную залу. — Не-ет, брат… В таких хоромах революционеры не живут…
— Дурачина ты, Шаров! — сказал его товарищ и пожал плечами. — Да ведь эти-то хоромы какую службу сослужили! Говорят и литература и оружие у него хранились. Ведь полиции-то было невдомек — в генеральский дом идти искать!
