— Не смей сравнивать меня с этим ничтожеством! — буркнула Наташа, не испытывая к этой Лизе никаких чувств. — Да и вообще твоя обезьянка ни при чем. Какой-то жалкий заморыш, прости, если я тебе что-то отдавила.
Все-таки Наташа обрадовалась тому, что Андрей не стал возражать. Но эта радость промелькнула и рассыпалась. Она поняла, что он просто напуган. Какая уж там Лиза, когда речь прежде всего о нем, особенном.
Естественно, она оказалась права. Мысленно он расправился теперь даже с Лизой как виртуальной свидетельницей.
— Зачем ты пришла ко мне со всем этим? — почти взмолился Андрей. — У меня расписан каждый час. А за тобой, как ты говоришь, следят. Через месяц мне сдавать книгу.
А я должен буду отбиваться от твоих бандюганов?
— Успокойся. О том, что я у тебя, не знает ни одна живая душа. Ты понял?
Она говорила ледяным голосом, натягивая майку и застегивая брюки.
— Все ты врешь. Ты вся изолгалась в последнее время.
— Не больше, чем ты, — медленно произнесла Наташа, обернувшись на жениха, и закрыла входную дверь за собой.
Когда она ждала лифт, дверь в квартиру Андрея, всегда что-то поющая входящим и выходящим людям, как-то жалобно застонала, и послышались торопливые шаги Андрея. Наташа радостно обернулась, она подумала, что он одумался, что сейчас вернет ее, они все спокойно обсудят, он поможет ей во всем, и в том, о чем она забыла сказать, ведь неумолимо приближался срок платить оставшуюся сумму за предстоящую брату операцию, а Андрей даже не знает, что Тонечка с Васенькой…
— Вот. Ты забыла надеть. — Андрей смущенно что-то комкал в руке.
Наташа опустила голову и увидела в его ладони свой маленький бюстгальтер.
— Это тебе на память! — зло выкрикнула она и бросилась бежать вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.
Она стремительно спустилась по широкой лестнице с восьмого этажа, опасаясь, что жених встретит ее внизу, настигнет еще раз с какими-нибудь совершенно нелепыми требованиями или увещеваниями.
«Надо было думать, — точно заучивала Наташа на ходу кодекс новых правил, — что этот человек сначала предатель, а потом — все остальное: читатель, писатель, толкатель ядра, метатель диска. В основе его устройства предательство — тайный двигатель, порождающий всякое его движение. С тем же выражением на холеном лице он кинет этот бедный мертвый город, как только лакированная книга отправится в кабинеты таких же деятелей».
Она старалась мыслить последовательно, чтобы одолеть смятение, не просто охватившее ее, но ставшее уже ею самой, Натальей Денисовой.
