Стас, казалось, призадумался над ее словами, а Наташа почувствовала, что сказанное ею заставит его пересмотреть тактику поведения. И что это происходит на ее глазах.
— Жаль мне вас, безумных и юных, — бормотал Стас несколько растерянно обычную свою присказку, обращенную сейчас неизвестно к кому.
Наташа не сомневалась, что пресловутое клише находится у него. Но как быть дальше, она не знала. Ни одного из предложений Стаса она не примет, все это отметается с порога. Он прав только в одном: надо выиграть время. Правда, выигрыши у них будут разные. Стас, похоже, выиграет самое дорогое — жизнь. В том, что этого хлопца, в конкурсе мудаков занявшего второе место, потому что он мудак, могут уничтожить как назойливую вошь, она не сомневалась ни секунды. И видно было, что он знает об этом едва ли не лучше ее самой.
— Дак что, принимаешь ты предложения верного Стаса, который тебя никогда не обманывал? В деньгах будем купаться, Татка, в Европу вырвемся…
— Располагайся, живи пока, так и быть… — отрешенно ответила Наташа. — А про использование станочка забудь.
Я думаю, ты прекрасно понимаешь, что главное сейчас — затаиться.
Наташа физически ощущала, что буквально минуту назад с языка Стаса готов был слететь какой-то важнейший для него вопрос. Сейчас этот вопрос автоматически отменялся.
— Кстати, а где ты деньги-то взял?
— Да у Антона Михайловича любезного. Правда, на другое дело. Я ему коллекцию нэцкэ сторговал у Сашки Антиквара. Он, сердечный, и выложил мне эти десять тысяч. А я с ними не к Сашке, а к тебе пошел.
— Подлюга, — протяжно произнесла Наташа, — так ты их дважды кинул. И меня до кучи.
— А вот тут ты заблуждаешься.
— Да нет, не заблуждаюсь. Я ведь тоже не в Тавриде прохлаждаюсь. Надо мной тот же меч висит. И, честно признаться, я недалека была от желания сдать тебя этому Антону Михайловичу.
— Но ты же не сделала этого, — раболепно пролепетал Стас. — Значит, все-таки Стасик тебе дороже, чем эта банда.
— Просто мне жаль тебя, дурака. Стукнут они тебя по твоей пустой башке, и расколется она как тыква.
— Никогда еще не доводилось мне слышать от тебя такое, — как-то недоверчиво даже произнес Стас.
— Ты от меня еще и не такое услышишь, — пообещала она, — если только жив останешься.
Сейчас Стас боялся ее. Но это никак не могло означать, что страх продержится в нем сколько-нибудь долго.
— А пока мы с тобой живы, — продолжила Наташа, — нам с тобой и поесть не помешает. Так что дуй в магазин, одна нога здесь, другая там. Принеси снеди, да повкуснее. Если не угодишь, я ведь могу передумать.
