Известие о новом владельце концерна все восприняли с таким же спокойствием, что и Джеффри Адамс. Эдвардс не мог не согласиться с ними. В конце концов, дело на первом месте. Только один из бизнесменов, Герберт Кейси, вежливо отказавшись от дальнейшего сотрудничества, поинтересовался:
— А что теперь намерен делать Алан? Поверенный развел руками:
— Трудно сказать. Я как раз собирался его навестить…
«Да, надо будет съездить к ним, — подумал он. — В тот раз его тетка сказала, что у него нервная горячка… Надо хотя бы поинтересоваться, как там дела…»
Миссис Лауру он на следующий день встретил в банке. Она сразу же узнала его и очень обрадовалась:
— Мистер Эдвардс, неужели это и в самом деле вы?
— Да, миссис Харди, добрый день. Пришли за процентами?
— Ох, я чуть не сошла с ума, когда зеленщик явился за долгом! И еще счета от ювелира… — И миссис Харди, видя, что нашла сочувствующего слушателя, скороговоркой поведала поверенному обо всех своих несчастьях. Доктор запретил беседовать об этом с Аланом — он еще так слаб…
— Могу я навестить его? Вы понимаете, мне просто неловко в этой ситуации… как будто я виноват перед ним…
— Ну что вы такое говорите, мистер Эдвардс? Никто вас не обвиняет, и я уверена, что Алан обрадуется. Сегодня ему гораздо лучше, они все сейчас в саду, так что ваш визит будет очень кстати.
— Ну, тогда пойдемте, — и адвокат в дверях галантно пропустил женщину вперед.
Опираясь на трость, Алан несколько раз прошелся по комнате.
— Ну что? — взволнованно спросила Кэти.
Сегодня она была не в сине-белом форменном платье, а в тонкой вишневой блузке и светло-серой юбке в складку, и Алану снова показалось, что на смену строгой сиделке пришла девушка с побережья Ирландии…
— Не болит! — торжествующе ответил он. — Так мы идем сегодня в сад?
— Обязательно, — засмеялась девушка — Мистер Стерн придет после завтрака.
Сад миссис Харди был маленьким, но уютным, с аккуратными клумбами и густыми кустами жасмина и сирени, в тени которых стояла старая садовая скамейка. Алан и Кэти сели на скамейку, Марианна — у их ног на пуфике. Генри устроился в траве, рядом с Кеем. По обыкновению, он захватил несколько листов бумаги, карандаш и твердый планшет и теперь не спеша рисовал.
Марианна читала вслух «Портрет Дориана Грея»[5]. Молодые люди внимательно слушали, и даже сидевшая в отдалении Морин, перешивавшая старинное атласное платье для Марианны, иногда забывала о своей работе и подвигалась поближе.
