Перед Зенодотом стояла очень сложная задача. Он должен был тщательно изучить полмиллиона свитков, оставляя оригиналы в библиотеке и передавая хорошие списки в Малую библиотеку, и найти ученых, достаточно хорошо знающих греческий язык для того, чтобы перевести на него работы, написанные на древнеегипетском, персидском и иврите. Сначала свитки с текстами делили на «простые и разделенные», которые оказалось около 90 тысяч и среди которых были оригинальные сочинения, или свитки с одним произведением одного автора, и «смешанные» (примерно 40 тысяч свитков), представляющие собой копии текстов, или свитки, содержащие несколько произведений разных авторов.
Одновременно с этим Зенодот сопоставлял поэтические труды, а также драматургические произведения Ликофрона с Эвбеи и Александра Этолийского. Все трое были выдающимися критиками и писателями, входили в Плеяду – в число семерых наиболее выдающихся александрийских литераторов. Зенодот считался прекрасным специалистом по поэмам Гомера – он убирал из них бессмысленные повторы и разъяснял отдельные фрагменты текста. У него были свои недоброжелатели – коллеги, считавшие любое толкование сочинений Гомера дерзостью. Одним из них был философ Тимон. Когда его спросили, какой из свитков с поэмами Гомера из хранящихся в Большой библиотеке он считает лучшим, философ ответил: «Тот, который меньше всего подвергся изменениям». Рядом с Зенодотом всегда пребывал Каллимах Киренский, методично, хотя и без критического подхода, оценивавший каждый свиток. Он оказался прекрасным приобретением: он очень хорошо относился к людям и нуждался в деньгах, а концы с концами Каллимах сводил, преподавая в небольшой школе в пригороде Александрии Элевсине, где его и нашел Зенодот. Он составил каталог, в котором свитки с текстами были разделены на шесть типов, что позволяло с легкостью найти сочинения определенного автора. Под именем каждого из них Каллимах указывал, где тот получил образование, и приводил общее количество строк, содержащихся в соответствующем произведении.
Лишь несколько ученых из всего множества тех, кто пользовался покровительством Филадельфа, сумели избежать забвения. К их числу относятся поэты Феокрит и Каллимах, историки Манефон, Каллисфен и Петосирис, философы Колот и Менедем, географы Ктесий и Страбон, астрономы Арат, Аристарх и Антилл, механики Герон и Филон. Это совсем немного, даже если вспомнить врача Аполлодора, художницу Елену, ритора Сосибия и, возможно, переводчиков Ветхого Завета, имена которых до нашего времени не сохранились.
