– Стараюсь, – ответил Другой. – Ну, как продвигаются дела? Теперь, когда у тебя есть обувь.
– Я уже побывал в Сто девяносто втором западном Зале!
– О’кей. А посмотрел, какие звезды оттуда видно? Записал?
– Записал, – ответил я. – Но записи не принес. Я и без них помню все, что должен тебе рассказать.
И я рассказал, что видел в Сто девяносто втором западном Зале.
– Статуи – самая примечательная его особенность. В смысле, помимо Единственной Двери и отсутствия Окон. В Лунном Свете особенно выделялась одна – изображение Юноши. Мне подумалось, он олицетворяет одну из Добродетелей, а именно…
– Не надо подробностей. Статуи меня не интересуют. Расскажи про звезды, – сказал Другой. – Что ты видел?
– Сейчас покажу. – Я развернул одну Звездную Карту и положил на Пустой Пьедестал.
Другой встал рядом.
Я продолжал:
– Я видел Розу, Добрую Матушку и Фонарный Столб. Ближе к утру их сменили Башмачник и Железный Змей.
(Такие имена я дал Созвездиям.)
Другой внимательно посмотрел на Карту, затем сделал какие-то пометки в своем блестящем устройстве.
– Есть ли среди этих звезд особенно яркие? – спросил он.
– Да. Вот эта. Она в Созвездии Доброй Матушки. На конце ее протянутой руки, так сказать. Это одна из самых ярких звезд на небе.
– Идеально, – сказал он. – Самая яркая звезда символизирует величайшее знание. Что ж, пока ты туда ходил, я принял решение. Я пойду туда и там совершу ритуал. Очевидно, это гораздо дальше в лабиринте, чем я бывал раньше, так что есть риск… – Он помолчал с очень твердым видом, как будто собираясь с духом. – Однако, если взвесить риск и награду… что ж, награда потенциально огромна. Сведения, которые ты мне принес, бесценны. Сейчас твоя задача – ходить туда и выяснять, какие созвездия видны в разное время года.
Теперь пришел мой черед рассказать о моем Откровении касательно Великого Тайного Знания.
– Насчет этого, – начал я, – должен кое-что сказать. Должен поделиться тем, что мне было явлено и будет иметь серьезные последствия для наших дальнейших исследований. Надо прекратить поиски Знания! Когда мы начинали, то думали, это достойная цель, на которую стоит бросить все силы, – но мы ошиблись! Надо немедленно от нее отказаться и составить новую программу научных изысканий!
Другой меня не слушал; он делал пометки в блестящем устройстве.
– Мм? Что? – спросил он.
– Я говорю о наших поисках Знания. Дом открыл мне, что от них надо отказаться.
Другой перестал тюкать пальцем по устройству. Мгновение он переваривал мои слова. Затем положил устройство на Пустой Пьедестал, закрыл лицо руками, испустил долгий стон и потер глаза.
