— А голову не находили?
— Нет, ни шлема, ни головы Редля я не нашел, как, впрочем, и тела барона тоже.
— Тело барона уже в замке Балль, — заметил Волков и с удовольствием наблюдал, как меняется лицо ротмистра.
— Барона нашли? Кто же? — искренне удивлялся Бертье.
— Понятия не имею, может, он сам нашелся?
— Сам? — продолжал удивляться ротмистр. — Как сам?
— А вот так, барон жив, хотя и тяжко хворает после раны.
— Ну уж… — произнес Бертье задумчиво. — После арбалетного болта в лицо любой прихворнет.
— Это так.
— А вы не спросили у него, что случилось с кавалером Редлем?
— Нет, я не видел его, я не мог поехать, нужно было закончить дело с горцами, послал Брюнхвальда и Гренера отвезти тело, так их какой-то господин даже на порог замка не впустил. Забрал тело, поблагодарил, и все.
— Все это странно, не кажется ли вам, кавалер? — спросил Бертье.
— Более чем, Гаэтан, — у Волкова начала ныть нога, и он поднялся с корточек, — более чем. Оставьте доспехи мне, я отвезу их и попробую увидеться с бароном.
— Хорошо, тогда я, пожалуй, пойду, — отвечал ротмистр, тоже вставая. — До свидания, кавалер.
— До свидания, друг мой. И кстати, доля ваша из добытого будет для вас приятна. Заберете ее у Брюнхвальда.
— Отлично, деньги мне будут кстати.
Они пожали друг другу руки, и Бертье ушел.
А Волков вернулся за стол доедать простую жирную похлебку из старого петуха и клецок, заправленную жареным луком.
Когда никто не видел, Бригитт положила свою тонкую руку на его руку и произнесла негромко:
— Желаете ли ночевать у меня сегодня, господин мой?
Он руку свою не убрал, хоть совсем рядом, в соседней с обеденной залой комнате, Мария ругала дворовую девку. Не убирая руки, он спросил:
— А благоприятны ли сегодня дни у жены моей?
Бригитт сразу изменилась, стала строга и поджала губы, руку с его руки убрала и лишь после этого сказала:
— В точности не знаю, может быть и так.
— Тогда сегодня я буду ночевать у жены.
— Тогда доброй ночи вам, — ответила красавица и встала из-за стола.
Волков вздохнул, но ничего поделать он не мог. Может быть, он и сам предпочел бы постель, где по перинам и подушкам будут пламенем гореть красные локоны. Но прежде всего дело, а после уже прихоти. Ему нужен наследник. Законный наследник. И поэтому он будет, когда нужно, спать в покоях своей законной жены, как бы ни взбрыкивала эта красивая рыжая кобылка.
Он поднялся по лестнице и без стука вошел в покои почти на цыпочках.
— Не крадитесь, вы все равно топаете, как рыцарский конь, — сказала Элеонора Августа раздраженно.
