Прежде чем сделать заключение, что эти наблюдения основаны на обманах чувств, мы должны заметить, что глаз является органом чувств, наиболее значащим для реализации в нашем мозгу образов внешних объектов, и что когда орган зрения поражен на большее или меньшее время и в большей или меньшей степени, его неверное представление о зрительных объектах особенно склонно к созданию таких галлюцинаций, которые мы только что детально описывали. Тем не менее другие чувства или органы, в свою очередь и в меру своих возможностей, готовы так же формировать фальшивые или сомнительные впечатления, вводящие в заблуждение (вместо того, чтобы информировать) ту часть мозга, к которой они адресованы.
Что касается уха, следующего по важности органа после глаза, то здесь мы постоянно обманываемся звуками, воспринимаемыми неточно и ошибочно. Из-за ложных впечатлений, полученных от этого органа, последствия бывают точно такие же, как и от обманов органа зрения. Возникает целый класс призраков, основанных на неточном и несовершенном слухе. Возбужденному и малочувствительному состоянию органа слуха мы обязаны существованием того, о чем Мильтон[41] так возвышенно говорит:
В песках, в лесах, на берегу реки
Мужские имена нам шепчут ветра языки.
(О голосах незримых, нас зовущих
На берегах и отмелях пустынных).
Нарушения в органе слуха создают также такие естественные причины для тревог, что мы меньше сочувствуем страхам Робинзона Крузо, увидевшего отпечатки ноги дикаря на песке, чем человеку, просыпающемуся оттого, что кто-то произносит его имя на уединенном острове, где нет никого, кроме потерпевшего кораблекрушение мореплавателя. Среди ряда призраков, появляющихся в связи с нарушениями слуха, мы можем привести призрачные голоса, которые туземцы Гебридских островов признавали за верный признак надвигающегося рока. Голос отсутствующего или, может быть, умершего родственника был в таких случаях слышен как повторение его имени. Иногда такой голос объявлял человеку о его близкой смерти, и для других не было ничего необычного в том, если человек, который так фантазировал, впоследствии умирал; по той же самой причине чахнут и погибают негры, если попадают под проклятие женщин оби[42], или камбро-бритонец[43], когда его имя с определенными церемониями помещается в известный колодец проклятий, тем самым посвящая его духам ада, погибает, словно его обрекли на смерть. Следует также упомянуть, что доктор Джонсон сохранил глубокое впечатление, когда он открыл дверь дома своего коллеги и услышал голос своей матери, зовущей его по имени, хотя она находилась в это время за много миль оттуда. Похоже, он был разочарован, что после этих окликов, звучавших совершенно сверхъестественно, не последовало никакого продолжения. Нет необходимости подробно останавливаться на таком виде обмана слуха, так как любой может припомнить достаточно аналогичных примеров. Можно даже сказать, что все стремятся рассказать о редких случаях обмана слуха. Так, например, около двух лет назад автор прогуливался в дикой и уединенной местности со своим молодым другом, который был очень активен, несмотря на сильную глухоту, как вдруг ему показалось, что он иногда слышит доносящиеся издалека звуки стаи гончих псов. Так как стояло лето, то, немного поразмышляв, он решил, что это не может быть шум, исходящий от охоты с гончими, но тем не менее несколько раз он снова как бы слышал предполагаемый шум гона. Он позвал своих собак, ибо две или три из них сопровождали его на прогулке. Те спокойно подошли, и было очевидно, что они не имеют никакого отношения к звукам, привлекшим внимание автора, поэтому он не удержался и сказал своему спутнику: «Ну, сейчас я особенно сожалею о вашей болезни, иначе бы предложил вам послушать крик Дикого Охотника»
