- Таварыш камандзир! - затараторил парнишка. - Германци. Па лесе абышли. Чалавек сто. С куляметом и уинтоуками.
- Где? - Спросили одновременно все трое.
- Па поудни тры вярсты. Сюды идуць
Сержант взял планшет капитана, открыл и вгляделся в карту.
- Так, вот тут, - ткнул он в точку на карте, потом провел им до деревни.
- Хреново. - Высказался старшина. - Теперь как, товарищ командир?
Лейтенант промолчал.
- Тебя Андрей вроде зовут? - спросил паренька Воронин. - Ты, пострел, как сюда-то пробрался?
- Так па ускрайку, - махнул тот рукой, - лесам ды берагам ды па кустах.
- А нас провести сможешь?
- Ни, - замотал паренек белобрысой головой, - там ужо германци. Дакладна кажу!
- Куда провести?! - вскинулся лейтенант. - Приказа на отход не было!
- Приказа не было, - согласился Якушев. - Но нас осталось три десятка. А патронов на двадцать минут боя. Гранат вообще нет. Там, - и сержант показал на запад, - на нас до полка прет. Ляжем тут все. А потом немцы в тыл дивизии ударят. Если уходить, то вместе. Прорываться. Кто-нибудь до наших дойдет. Так шансов больше.
Лейтенант не ответил. Сержант приподнялся и заглянул за бруствер. Танки по-прежнему стояли у опушки. Вражеской пехоты не наблюдалось. Обстрел прекратился.
- Что-то затеяли...
Пулеметная очередь грянула неожиданно. Бил трофей на правом фланге, и похоже в сторону поля.
- Немцы!
- К бою! - крикнули одновременно лейтенант и старшина.
Перебежками, меж разрушенных хат и сараев, бойцы кинулись к восточному склону.
- Как херово-то, - хрипел на бегу старшина, - там у нас даже стрелковых ячеек нет, только часть окопа слева...
Добежали до чудом уцелевшего хлева на восточной околице. Выглянули. Немцы шли от леса.
- До роты, - сказал лейтенант и еще больше побледнел.
Якушев тоже внимательно осмотрел атакующего врага.
- Два взвода, - уточнил он. - Тоже не сахар. Хреново то, что у них до восьми пулеметов может быть.
Солидно заработал 'Дегтярев', следом открыл огонь второй трофейный MG. Захлопали трехлинейки бойцов, рассредоточившихся по разрушенным домам и сараям.
Степан стрелял, считая каждый патрон. Мазать нельзя. Боеприпасов осталось ничтожно мало. И он не мазал.
От леса ударили немецкие пулеметы. По срубу часто забарабанило, перемалывая древесину в труху. Убило бойца слева. Вскрикнул старшина. Он отполз и начал заматывать раненую ногу.
'Дегтярев' перенес огонь на опушку, стараясь погасить вражеские пулеметы, а трофейные продолжали работать по полю. Наконец немцы не выдержали и залегли. Потом начали отползать, оттаскивая раненых, а на поле осталось десятка два неподвижных тел.
