- Вроде отбились, - пробормотал Воронин.
- Ты как? - спросил его Степан.
- Терпимо. Но теперь не ходок я. Счас 'Дегтярева' заберу. Больше проку от меня будет. Что там немцы?
- Отошли.
Якушев осторожно выглянул и принялся наблюдать.
- Сержант, а откуда тебе известно, что у немцев восемь пулеметов? - спросил лейтенант.
- По штату у них во взводе четыре ручника, - ответил сержант, и тут он заметил шевеление в глубине леса.
- Товарищ командир, там справа, у опушки...
Лейтенант посмотрел в бинокль. На опушке, почти в глубине леса находилась группа вражеских солдат, а рядом размахивал руками какой-то мужичок.
- Кто-то из местных... - пробормотал командир.
- То Прищепа, - услышали они за спиной. - Сволач вядомая! Гэта ён гермацам брод паказав.
Никто не заметил, как этот проныра появился.
- А ты что тут делаешь? - изумился Якушев. - А ну кыш отсюда. Убьют же!
- А я ворага биць хачу! - невозмутимо ответил Андрейка. И поднял из травы трехлинейку. - Тольки патронав няма.
Лейтенант винтовку сразу отобрал.
- Я ж вас папярэдзив, а вы ... - насупился парень.
Вдруг один из бойцов выругался. Степан проследил за его взглядом, присмотрелся и похолодел - немцы вновь пошли в атаку. Но перед собой они гнали стариков, баб, детей...
Бойцы оторопели.
- Сволочи, - процедил потрясенный Воронин. - Вот сволочи!
Бабы брели, прижимая к себе детишек. Их толкали прикладами. Старики пытались прикрыть родных, и сразу получали удары.
С поля слышался страшный вой.
Вдруг из глубин сознания всплыло такое, отчего Степан чуть не выронил винтовку. Перед глазами замелькали страшные видения - разрушенные бомбежками города, замерзшие трупы на улицах Ленинграда... сожжённые деревни... Хатынь... Росица... Бабий Яр... простые названия, вдруг ставшие страшным напоминанием в будущем.
В будущем?
Степан удивленно огляделся. Все напряженно смотрели на поле, сжимая оружие.
'Твари! Их истреблять надо. Всех, до единого! За все, что они натворили на нашей земле!'. Это никто не сказал. Это подумал кто-то за него, и Степан был с ним согласен. Злость заполнила сержанта полностью, до скрипа зубов.
- Это что же твориться, товарищи? - растерянно спросил один из бойцов. - Это же бабы! Дети! Старики! Как они могут так? Разве у них нет жен и детишек?
- Плевать им на нас! - ответил резко Якушев. - Нет у них никакой совести. Это все план 'Ост'. Уничтожение всех русских. Расстреляют, потравят газами, сожгут, потому что унтерменши мы. Нелюди значит.
