— А при чем тут огры? — искренне удивился Чао. — Какое они имеют отношение к моей расе?
— Ровно никакого, молодой пандарен, равно как и вы — к медицине! Или вы всерьез полагаете, что я доверюсь специалисту с далекого материка, аборигены которого славятся исключительным пристрастием к хмельным напиткам, а болезни лечат уколами иголок?! Да вы хоть представляете, где у кобольдов, скажем, находится сердце?
— Слева? — предположил Чао.
— Слева, молодой пандарен, находится дверь в которую я вас сейчас попрошу выйти! — кобольд гневно затряс носом.
— Ну, коли вы так желаете… — пожал плечами Чао. — Идем, Лика! — сказал он, обращаясь к гномке.
— Что значит — идём, позвольте? — встрепенулся Фикс, — а как же, простите, мой осмотр?!
— Вы же не захотели, чтобы я его проводил, — терпеливо заметил Чао.
— Я не захотел, чтобы его проводил дилетант, вроде вас, но, как меня тут заверяли минуту назад, здесь есть выпускница аккредитованного учебного заведения, доверия к которому у меня таки имеется чуть больше, чем к вашему народному знахарству!
Чао вопросительно поглядел на Лилиан, та закатила глаза и кивнула. — Будет быстрее и проще если с ним не спорить, — вздохнула она.
— Да какие же тут споры, разве я так многого прошу? — не унимался Фикс. — Если старому кобольду приспичило пожить еще немного, исключительно ради того, чтобы иметь возможность обнять свою бедную жену и брошенных на произвол судьбы без кормильца малюток-детей, это, по-вашему, предмет спора?
— Иди уже, — шепнул Чао, вытаскивая из сумки пучок травы и отправляя его в пасть.
Лика перешагнула через порог камеры, стражники последовали было за ней, но Фикс категорически этому воспротивился. — У меня очень слабый иммунитет, — объяснил он. — А ваши люди не имеют привычки одевать маски и одевать сменную обувь, таскаясь по всему Буреграду. Они непременно занесут инфекцию!
— Можно подумать, в ваших шахтах всё стерильно, — возмутилась Лика.
— Дитя моё, — страдальчески воскликнул кобольд, извлекая из-за пазухи огарок свечи и зажигая его от огня факела. — Если бы вы могли себе представить, сколько сил и здоровья отняли у меня эти проклятые рудники!
Он снова закашлялся, бросил быстрый взгляд на стражников и Лилиан, негромко беседующую с Чао, цепко ухватил маленькой костлявой ручонкой ладонь Лики и засеменил в глубины камеры, увлекая её за собой.
К удивлению Лики, камера оказалась гораздо ухоженней, чем та, в которой она сидела с гномами.
Топчан в углу был застелен еще одним одеялом, рядом располагалась тумбочка, на которой лежали очки, какая-то книга и миска, и даже на каменном полу лежал потрепанный коврик.
