Ладно, размышлять, в данный момент об этом бессмысленно.
Негодница хотела что-то ответить, но я ее перебил, не дав сказать.
— Это был риторический вопрос. Это не важно. Важно другое, кто является хозяином журнала и кто хотел меня подставить?
— Я уверенна, — продолжил я, не дав никому рта открыть, — что эта вещь не принадлежит никому из моих соседок по комнате, а раз так…
Я улыбнулся и посмотрел на негодницу, сказав:
— То эту вещь подкинули мне сегодня, скорее всего. А раз у нас все коридоры просматриваются камерами, — я сделал небольшую паузу, — то тот, из посторонних, кто входил в нашу комнату — и есть владелец журнала.
Негодница от моих слов смертельно побледнела.
— Очень разумная мысль, — сказала Директриса, после чего набрала чей-то номер на своем видеофоне:
— Да, это я, — сказала она своему собеседнику на том конце «провода», — мне нужны записи с камер. Из третьего корпуса, на которых видно пятнадцатую комнату.
— Да, прямо сейчас. Принеси их в пятнадцатую.
Минут двадцать спустя. Директор сидит в моем кресле, за моим столом и на моем вэме смотрит записи с камеры наблюдения, которые, только что, были принесены.
С самого утра и до окончания занятий, обстановка около моей комнаты оставалась спокойной. Затем, вернулись обитательницы комнаты. Сначала мы, ученицы 8 класса, а чуть позже явилась и Мари. Затем девочки ушли на хозработы.
И тут камера показала, как выхожу из комнаты я и направляюсь в сторону туалета.
А после, дождавшись, когда я скроюсь из вида, перед дверью в комнату возникла еще одна, посторонняя, воспитанница.
Мелкая негодница!
Я кинул на нее взгляд, она следила за происходящим на экране, сильно прикусив губу.
Негодница постучала в дверь, после чего открыла ее и, убедившись в том, что никого в комнате нет, торопливо достала что-то, что она прятала под одеждой, к сожалению, ракурс не позволял увидеть, что именно. А затем, юркнула внутрь, и спустя секунд 15–20, вышла и торопливо ушла.
— Так, — сказала, откинувшись на спинку моего кресла Директриса, — так!
В комнате воцарилась полнейшая тишина, негодница смотрела в пол, вцепившись в свои брюки.
— Ольга, — сказала она Главному Воспитателю. — Кайа и ты.
Она «пригвоздила» взглядом негодницу.
— Остальные, пожалуйста, покиньте помещение. И никому ни слова о происходящем, ясно?!
— Да, — хором ответили тут присутствующие воспитатели и представители администрации Пансиона, после чего вышли.
Далее между Директрисой и негодницей случился напряженный диалог, если сократить его до пары предложений, то было так:
