— Тут все девочки, не стесняйся.
— Ага, — ответил я, — все девочки. Да.
Массаж продолжился и я вернулся к размышлениям о своей прошлой жизни.
Если подвести ее итог, то что можно рассказать обо мне?
Проживая в США, я, как и советовали, старался не выделяться. На работу приходил за 10 минут до начала рабочего дня, частенько, как и многие другие, задерживался сверхурочно. Вредных привычек не имел. Со всеми был неизменно вежлив и корректен. Женат не был. Детей не имел. Ни в чем криминальном замечен не был.
Дома своего построить не сумел. С деревом тоже не вышло. Сына не то что не вырастил, а даже не породил.
— Кажется был такой, — вот пожалуй и все, что люди, знакомые со мной, могли бы обо мне рассказать.
Отогнав от себя грустные воспоминания, я принялся размышлять о более насущном.
Во-первых, моя палата рассчитана на одного человека. А такие тут далеко не все. Когда меня возили на разные процедуры, на кресле-каталке, я видел палаты, в которых находилось по 4 и даже по 6 детей. Ясно, как божий день, что обходится она «в копеечку». А стало быть моя семья не из нуждающихся.
Во-вторых, кого ребенок увидит первыми или одними из первых, придя в себя в больнице? Ну само собой родителей или иных близких родственников. Меня же не навестил за те несколько дней, что я в сознании, никто из родных Кайи. Что очень странно.
В-третьих, почему Кайа вообще оказалась в столь бедственном положении? Ответ на этот вопрос давали забинтованные запястья. Сняв бинты, едва мои руки стали более-менее меня слушаться, я увидел свежие шрамы. Значит Кайа резала вены. Стало быть пыталась свести с жизнью счеты.
У Вселенной, похоже, весьма специфическое чувство юмора, раз одного самоубийцу она заменила на другого.
С чего бы тринадцатилетней девочке пытаться совершить суицид?
Плохие оценки в школе? — маловероятно, она же училась не в выпускном классе.
Неразделенная любовь? Тоже вряд ли. Слишком юна. Будь ей 15–17 лет, я бы легко поверил в подобный сценарий.
Сексуальное насилие? А вот это очень может быть. Тогда становится более-менее понятно, почему никто из родных ее не навещает. Я нередко встречал в новостных лентах истории о том, как отчим насилует свою малолетнюю падчерицу, а мать, узнав, винит в случившемся дочь.
Впрочем, мне неведомо есть ли у Кайи вообще отчим. И так как никаких половых дел с девственницами я никогда не имел, то не подтвердить и не опровергнуть версию насилия, без посещения соответствующего врача, для меня не представляется возможным.
