Сидя на раскладном стуле, Наполеон мрачно выслушивал доклады генералов и маршалов, кивал, отдавал короткие распоряжения, и вновь погружался в свои думы. Ему было нехорошо. И от ломоты в теле, и от странного поведения русских, которые долго убегали от его армии, а теперь вот встали, и подвинуть их с места не удавалось даже лучшим полкам и дивизиям. Удар на правом фланге не принес успеха. Удалось только взять редут перед русскими позициями, а затем дело застопорилось. Флеши, эти смехотворные укрепления, устроенные русскими наспех и без особого тщания, держались. Наполеон даже приказал подать коня и съездил к ним, когда флеши захватили, и не смог понять, почему противник так цеплялся за эти развалины. А затем русские отбили флеши… Провалился и фланговый удар корпуса Понятовского. Поляки захватили Утицу, но далее не прошли, а потом их и вовсе выбили обратно. Адъютанты постоянно доносили о потерях, и те не радовали. Гибли не только солдаты и офицеры, но и генералы, причем, многие. Бригады и дивизии оставались без командиров, их приходилось срочно заменять.
К полудню Наполеон велел прекратить атаки левого фланга русских и сосредоточиться на правом. В бой пошли еще не бывавшие в деле пехота и кавалерия. Это принесло успех. Корпус Богарне стремительным ударом овладел так досаждавшей французам батареей на пологом кургане и продвинулся на четверть лье вперед. Егеря, форсировав Колочу по наплавным мостам, отбросили русских к Горкам, где и остановились, наткнувшись на огонь русских батарей и пехоты. Встал и корпус Богарне. Генералы и маршалы слали к императору гонцов, умоляя о подкреплении. Еще один мощный удар — и русские побегут, уверяли они. Наполеон медлил. В деле еще не бывала гвардия — старая и молодая, но они были его последним резервом. В полдень русская кавалерия прорвалась к левому флангу Великой армии и разграбила обоз, чем, собственно, и ограничилась. Французская пехота, встав в каре, отогнала казаков и драгун. Но сам факт удара такой массы конницы не мог не насторожить императора: резервы русских оказались куда больше, чем ему докладывали. Если так обстоит и с пехотой, то отправка в бой гвардии может кончиться плохо. Наполеон колебался, когда прискакал посыльный со страшным известием.
— Сир! — произнес он, спрыгнув с коня. — Убит король Неополитанский.
— Что? — вскричал Наполеон, вскочив со стульчика. — Где, когда?
— Полчаса тому, — торопливо сказал посыльный. — Его королевское величество повел кавалерию в атаку на русские укрепления. Оттуда выпалили пушки. Король упал с лошади…
