Но есть у Коли тайна: он до смерти хочет забить на свою гребаную работу, продать все и свалить в Уссурийск. Охота, рыбалка, креветки-медведки, огородик и новые сорта картошки. Настоящая жизнь! И чтоб из портативного приемника через помехи изредка-редко что-нибудь такое знакомое настоящее, рокешник какой-нибудь. Но чтоб негромко, чтоб очень негромко!
А тайной поделиться не с кем: Коля – востребованный музыкант, и на носу концерт в Кремле.
Ребята, давайте хором: «Коля! Вали в Уссурийск!!!»
Света сидит в будке в метро. Внизу эскалатора. На Свете гардероб: ватничек, юбка цвета утопленной мыши, красная пилотка и черные сапоги с замухренными пыльцой метрополитена носами. Перед Светой поток людей вниз-вверх-вверх-вниз. Света наблюдает и время от времени прикладывается к микрофону: «Женщина, осторожнее! Куда вы так несетесь!»; «Мальчик! Мальчик, немедленно встань с поручня!» Унылые, бесполезные комментарии в пустоту. Однако Свету ценят. Она на ответственном участке: метро «Домодедовская». На посту Свете нельзя ничего, кроме как наблюдать. А Свету тошнит от людей. От этих муравьиных пестрых потоков – текущих, бегущих, прущих, снующих, танцующих, улыбающихся, пьющих, непьющих – все едино. В одном ритме двигающихся, в то время как она сидит ромовой бабой в будке. Враги скалятся и подкалывают: «Светка – как флаг на бане. С таким лицом сидит, будто что-то забыла и уже не вспомнит». У Светы клаустрофобия. Легкая стадия. Света спасается леденцами «Взлетная» и «Барбарис». И тайком читает фантаста Лукьяненко.
Но есть у Светы тайна: она до смерти хочет забить на свою гребаную работу, выйти из своей гробницы-усыпальницы, сорвать пилотку и рвануть в Уссурийск. Охота, рыбалка, креветки-медведки, огородик и новые сорта картошки. Настоящая жизнь! И чтоб из портативного приемника через помехи изредка-редко что-нибудь такое знакомое, настоящее: «Для тебя-я-я цветочные поляны!» Но чтоб негромко, чтоб очень негромко!
А тайной поделиться не с кем: Света – востребованный работник, и недавно ее с остопиздевшей «Домодедовской» перевели на «Пушкинскую». Качество людских потоков, надо признать, не отличается вообще.
Ребята, давайте хором: «Света! Вали в Уссурийск!!!»
Евгения Алексеевна – окулист. Десять лет в поликлинике номер 12345678910. Каждый день бесконечный прием, каждую ночь бесконечный сон, в котором здоровенные буквы Ш и Б болтаются в воздухе, покачиваются из стороны в сторону, растворяются в манере утреннего тумана, затем вновь собираются в знакомые до боли контуры, и на верхней перекладине буквы Б возникает огромный красный рот, который растягивается резиной, а из резины вываливает громкий, до боли знакомый Евгении Алексеевне голос: «Возьмите лопаточку и закройте левый глаз». Евгения Алексеевна вздыхает, просыпается и смотрит на часы: опять все те же 5:25. За годы работы в поликлинике 12345678910 Евгения Алексеевна сносила гардероб: 4 халата и 3 шапочки, из которых одну потеряла. Плюс сломала один аппарат для диагностики зрения. Как это вышло, она до сих пор не поняла.
