Натали прикрыла глаза и представила себе отель «Леонардо» — узкий, трехэтажный… Его окна с белыми ставнями выходили на канал.
Когда она добралась до «Леонардо», уже начинало темнеть. Номер, заказанный Люком, понравился ей сразу. Она включила телевизор — привычка таким образом знакомиться с иностранным языком — и заказала ужин. Официант принес вино, равиоли, сыр. Натали открыла окно и села ужинать, наслаждаясь плеском канала внизу и тем, что никуда не надо спешить. За окном было фиолетовое с розовыми отблесками небо Венеции.
Потом она открыла дверь на маленький балкон и поставила кресло с высокой плетеной спинкой так, чтобы видеть купол какого-то собора, вздымавшийся над кровлями домов. Странно, она ожидала услышать шум проплывающих под окнами катеров и гондол, пение гондольеров, но ничего этого не было. Вот качнулся от ветра старинный фонарь под мостом, осветив темную воду и зеленоватые камни. Все звуки — только тихий плеск воды да итальянская речь из дома напротив, доносимая влажным воздухом.
Разговаривали мужчина и женщина. Иногда они смеялись, иногда их голоса становились почти неслышными… «Наверное, любовники», — подумала Натали, всем телом ощущая негу венецианской ночи. И тут зазвонил телефон. В каком-то смутном волнении она потянулась к трубке…
Но это был всего лишь Люк. Он интересовался, все ли с ней в порядке и не прислать ли ей немного лондонского тумана и парочку голубей с Трафальгарской площади, чтобы она не скучала по дому.
Натали автоматически прижимала трубку к уху, а сама сквозь болтовню Люка вслушивалась в другие голоса — мужской и женский… Образ мужчины с портрета возник перед ней, как никогда, отчетливо. Она поняла, что больше не может находиться в номере. Он ждет ее. Он ждет ее здесь, в этом городе. Его присутствие она ощущала веками, ладонями, животом…
Натали быстро оделась и поправила макияж. Подкрасив губы, она пристально вгляделась в свое отражение в зеркале. Волнение придало ее обычно суховатым чертам какую-то новую, неизъяснимую прелесть. Она взяла сумку и, почти бегом спустившись по лестнице, вышла на крыльцо гостиницы.
Каблуки нарядных туфель заскользили по влажным каменным ступеням, как по катку, и она чуть не упала. К крыльцу медленно подплыла длинная черная гондола.
— Едем? — на нескольких языках спросил веселый молодой гондольер и, когда Натали кивнула, помог ей спуститься в лодку.
Она пребывала в каком-то странном возбуждении. Откуда-то Натали точно знала, что скоро увидит его, мужчину с портрета.
