Опустив добычу на траву, он бросился к избушке. Когда дверь, едва не отлетев в сторону, впустила его в дом, странная сцена предстала его глазам. На полу, на его плаще, неподвижно лежала Кела. Ее собственная косынка закрывала ей чуть ли не пол-лица. Рядом, уставившись в одну точку, сидела Кира. Около нее лежал ее меч, ножны лежали рядом. А вокруг девушек пол был устлан изрубленными телами змей — словно кто-то скосил тень травы, да так и не сподобился собрать ее.
— Что здесь произошло? — спросил Геос.
Кира ответила не сразу. Сначала ей нужно было понять, что с ней кто-то разговаривает, потом расшифровать смысл звуков, оказавшихся словами. И только после этого она смогла сконструировать ответ и хрипловато выдохнуть его:
— Келу щитовник укусил.
Геос нахмурился.
— И что?
Кира подняла голову и не то с возмущением, не то с презрением во взгляде посмотрела на него.
— Ты что, не понимаешь? Она умирает!
— Почему? — удивился Геос.
Несколько секунд Кира вглядывалась в лицо их странного спутника. Оно было абсолютно серьезным. Нет, Геос не паясничал: он и вправду не понимал.
— Укус щитовника смертелен и для человека, и для животного, Геос, — поднимаясь, объясняла Кира. Голос у нее при этом был тихий и какой-то бесцветный. — Они даже не дожидаются смерти жертвы, они сползаются, чтобы прогрызть в его теле карманы и отложить туда яйца. Когда змеята вылупятся, они будут какое-то время питаться падалью…
По мере того как она говорила, глаза Геоса становились все шире и шире.
— У нас никогда не доходило до такого, — пораженно ответил он. — Для меня… Да и для любого с нашей стороны укус этого существа абсолютно безвреден! Чешется, правда, немного… Какие же вы, явленные, хрупкие! — с сожалением воскликнул Геос. Он посмотрел на Келу, потом снова на Киру и сказал: — А ты смелая девочка…
Кира покачала головой.
— Не смелая. Глупая.
Она подняла руку и показала Геосу ребро левой ладони. Там виднелся след от укуса. Кисть руки уже начала отекать.
Вот так. И не надо думать о том, как ты вернешься домой, как будешь оправдываться перед родителями. Все просто. Но как же обидно — боги, как обидно!..
Геос отвернулся, закусив черный коготок на большом пальце. Ситуация была патовая. Обладая магическими способностями в разных сферах, лечить он не умел. Воскрешать — тоже, да и ни к чему это было там, откуда он пришел. Но как же гадко на душе у него было из-за того, что он ничем не мог помочь! Странно… Раньше желание помочь у него вызывало всего одно существо на всем свете. А теперь еще и эти девушки… Он же не может позволить им умереть? Не может! Почему? Из-за этого странного щемящего ощущения в груди, для которого в его языке даже нет слова, или из-за понимания того, что ему не все равно… А какая разница? Он попросту не допустит этого. Чего бы оно ни стоило.
