Блай сердито посмотрела на сына:
— И почему тебе это не удалось?
Геос осклабился.
— Наверное, не хватало чуткого руководства!
Блай осклабилась тоже:
— Что ж, теперь оно у тебя есть.
В этот момент никто не усомнился бы в том, что они родня. Очень близкая родня.
В дверь постучали: хозяин «Гремучего лога» прислал служку поинтересоваться, не нужно ли чего его особенным гостям.
— Ванну и ужин! — заявила Блай. — Или ужин и ванну?.. Короче, и то, и другое по мере готовности. И курочку для Кисы, пожалуйста.
— Ты что, взяла Кису с собой? — спросил Коннор, когда служка откланялся.
— Ну разумеется! Она же будет скучать без меня!
— А где она сейчас?
— Я оставила ее с Карой.
— То есть, ты еще и с Карой… О, боги…
Блай нахмурилась.
— Коннор, я не поняла. По-твоему, я должна ходить пешком?
— У нас есть лошади. Я даже мог бы достать тебе карма.
— Кара и есть карм.
— Нормального карма!
Блай отмахнулась.
— Пойдемте лучше поедим чего-нибудь, — предложила она.
«Гремучий лог» ходил ходуном. Блай здесь обожали, боготворили. Она умудрялась затмевать собой даже Геоса. Вино текло рекой. Кроны не хмелели, но изображали опьянение весьма убедительно, чем немало радовали остальных, уже основательно набравшихся. Пили за здоровье всех и каждого в отдельности, за удачу, за славные подвиги — состоявшиеся и еще только ожидающие своих вершителей. В трактире уже знали об архе, добытом командой «Веснянки» и ее пассажирами, и это было еще одним поводом для разгула. Гэббл раз десять пересказал их охоту, и всякий раз его слушали с замиранием сердца и одобрительными возгласами. Даже Коннор сердился только для вида. А в самый разгар веселья, пробравшись через лес из ножек столов и стульев и конечностей многочисленных посетителей, в колени Блай ткнулся снежный барс.
— Киса! — радостно воскликнула та. — Соскучилась, маленькая!
На зверушке, отнюдь, надо сказать, не маленькой, вместо ошейника была массивная золотая цепь с широкими звеньями. Найдя хозяйку, барс принялся вылизывать ей руки и порыкивать от удовольствия. Зрелище было устрашающе-умилительное. Но Кела, внутренне уже проникшись симпатией к питомцу Блай, все-таки не отважилась попросить разрешения погладить его.
Веселье затягивалось. Придумав какой-то предлог, Геос сумел выбраться из-за стола, Тан, Гьер и девушки ухватились за эту возможность и откланялись тоже. Вскоре они впятером поднялись на третий этаж, где располагались отведенные для них комнаты. Гвалт снизу не затихал, и как они будут спать в таком шуме, Кира не представляла. Но стоило ей только ступить в коридор третьего этажа, как уши стиснула плотная, ватная тишина. Кира испуганно закрутила головой: ей показалось, что она вдруг оглохла.
