Ливонас с нескрываемым удивлением слушал президента.
— А как мы поступим в отношении обещания Де Янга о поставках нефти Мак-Колл…
Масси хотел ответить спокойно; но лицо его налилось краской, а голос выдал раздражение.
— Как мы поступим? Именно это мы сегодня весь день и обсуждаем, господин Ливонас. Разве вы ничего не поняли?
Теперь все внимательно смотрели на Масси, который отвернулся от Ливонаса, как бы не замечая его. Президент добавил с притворной искренностью:
— Припоминаю, как я боролся с Россом Хьюбеком на выборах в Филадельфии. Губернатор Де Янг во многом напоминает мне Хьюбека. У Хьюбека было то, что называется предвыборным взлетом, но что лопается как мыльный пузырь при первом дуновении…
Ему поддакивал лишь Роджер Андерсон, остальные в недоумении смотрели на президента. Масси, видимо, это почувствовал и замолчал. Уитмен сжалился над ним и поднялся, давая понять, что совещание закончилось.
— Благодарю вас, господин президент.
Секретарь включил свет, когда они выходили из кабинета. Радд взял со стула папку и направился к двери. Томас Масси уже пожимал на прощание руки. Когда очередь дошла до него, Радд автоматически предложил:
— Господин президент, если я могу быть чем-то полезен…
Масси выглядел каким-то отрешенным, и Радд не был до конца уверен, что президент вообще заметил его.
— Если вы, генерал, мне понадобитесь, я вас вызову.
Перед тем, как дверь захлопнулась, Радд увидел, как президент направился к письменному столу. Секретарь уже поставил на стол серебряный поднос, на котором аккуратным треугольником стояли высокий стакан с президентской эмблемой, небольшое серебряное ведерко для льда и неоткрытая бутылка виски «Чивас ригал роял салют» двадцатилетней выдержки.
— Не хотелось бы мне иметь его заботы.
Эл Рейнольдс стоял сзади, тоже наблюдая за президентом.
— Это не только его проблемы, но и наши тоже.
Рейнольдс выглядел озабоченным и усталым, лицо его заострилось.
— Похоже, что вы не так уже близки с ним, как прежде, Чарльз.
Радд не был уверен, насмешка ли это или попытка что-либо выведать. Он попытался скрыть свой собственный сарказм.
— А когда у вас самого последний раз была с ним задушевная беседа?
— Давно, чуть ли не несколько месяцев назад.
Затем после небольшого колебания Рейнольдс переспросил:
— А у вас?
Радд направился к лестнице.
— На прошлой неделе. Я обрисовал ему негативные последствия создавшейся ситуации, и он со мной больше не разговаривает. Удивляюсь, что об этом еще не распустили сплетни.
