— Чего тебе? — сердито отозвался с дивана художник. По всей видимости, оклик перехватил его в аккурат на пороге царства Морфея.
— Как думаешь, Билли Хокер очень нравится Флоринде?
— Чтоб тебя черти забрали! — вспылил Морщинистый. — Откуда мне знать?
Он отвернулся к стене, и диван издал жалобный скрип.
— И то правда, — пробормотал Пеннойер.
Двум окнам, выходившим на выстроенное из песчаника здание, своими очертаниями напоминавшее тюрьму, было неведомо такое явление, как гармония солнечного света. Во внутреннем дворике бил фонтан. Форсунки фонтана были расположены в строгом порядке — вероятно, чтобы вода низвергалась вниз в полном соответствии с математическими законами. В комнате стоял исполинских размеров канделябр, сияющий, как прическа на голове тайской красавицы.
Слух Хокера уловил звук шагов и тихое шуршание женского платья. Он резко повернулся к двери — не без некоторой трагической импульсивности. Когда она вошла, он тут же воскликнул:
— Как же я рад снова вас видеть!
— С вашей стороны было очень мило к нам прийти, мистер Хокер!
Язык Хокера, казалось, двигался сам по себе, без какого-либо участия с его стороны. Девушка тоже была смущена. Она лихорадочно перебирала в уме весь набор рекомендованных обществом действий для такой ситуации.
Хокер решительно заявил, что ему очень понравился спектакль «Сердца на войне».
— В самом деле? — удивленно протянула она. — Я думала, он ничем не лучше других.
— Я тоже так подумал! — поспешно воскликнул художник. — Там, в этой неразберихе современности, передвигаются одни и те же фигуры. По правде говоря, у меня и в мыслях не было говорить вам, что этот спектакль мне понравился. Но… встреча с вами помогла моему разуму свернуть с проторенной дорожки.
— С проторенной дорожки? — переспросила она. — Не знала, что разум умных людей движется по проторенным дорожкам, мне казалось, это удел теологов.
— А кто вам сказал, что я умный? — спросил он.
— Никто… — ответила она, еще шире распахивая глаза.
Хокер улыбнулся и с благодарностью посмотрел на нее:
— Ну конечно! Вам никто не мог этого сказать! Нельзя же быть таким идиотом. Думаю, вы очень удивитесь, когда узнаете, что я действительно верю в существование подобных придурков. Однако…
— Что же вы умолкли? Продолжайте, — сказала она.
— Однако мне кажется, вы могли бы выражаться не так однозначно и резко.
Девушка на несколько мгновений застыла в нерешительности и спросила:
— Значит, вы все же умны?
— Разумеется, — бодро ответил он.
