Едва Флоринда умолкла, как этот самый Пурпур и переступил порог:
— Привет, Кутерьма!
Аккуратно повесив пиджак, он повернулся к остальным и сказал:
— Через четыре дня нам вносить арендную плату.
— Как это? — пораженно воскликнул Пеннойер.
— Да-да, через четыре дня, — кивнул Пурпур с видом финансового воротилы.
— О боже! — воскликнул Морщинистый.
— Да заткнись ты, Пурпур! — бросил Горе. — Ты меня уже утомил своей болтовней об арендной плате. Эх, не успел я почувствовать себя счастливым, а тут ты.
— Все это хорошо, но платить в любом случае придется, — произнес Сэндерсон. — Знать бы только как.
Морщинистый откинулся на стуле и печально тронул струны гитары. Горе метнул в Сэндерсона яростный взгляд и уставился в стену.
— Думаю, придется занять у Билли Хокера, — осторожно предложил Пеннойер.
Флоринда засмеялась.
— Кстати, — тут же продолжил Пеннойер, — со мной обещали расплатиться в «Эмейзмент». Если они сдержат слово, деньги будут.
— Конечно же будут, — с иронией в голосе отозвался Горе. — Навалом. Только вот скажи мне: тебе хоть раз там заплатили в срок? Или ты у нас в одночасье стал важной птицей? То-то я вижу, заговорил вдруг как великий художник.
Морщинистый улыбнулся.
— А Пенни в «Эминент Мэгезин» попросили приглашать натурщиц и проверять, на что они годятся, — сказал он, по-прежнему улыбаясь. — Его это, конечно, вгонит в тоску. Сегодня он истратил все деньги, просрочил на три недели плату за квартиру, но у него всегда будет возможность попросить домовладельца подождать семь месяцев и пообещать прийти к нему в понедельник утром, сразу после того как его опубликуют. Продолжай в том же духе, Пенни.
После непродолжительного молчания Сэндерсон спросил:
— Так что будем делать? За квартиру ведь все равно придется платить.
Морщинистый взял гитару и заиграл что-то печальное. Горе нахмурился еще больше. Пеннойер явно пытался что-нибудь придумать.
Флоринда вытащила изо рта сигарету, чтобы картинно ухмыльнуться как можно шире.
— Можно выставить Пурпура за дверь, — с вдохновеным видом предложил Горе. — Тем самым мы положим конец всем дискуссиям.
— Да как ты смеешь! — в бешенстве вскинулся Сэндерсон. — Ни на минуту не можешь стать серьезным! Если бы мы о тебе не заботились, ты бы в мгновение ока оказался на улице.
— Да что ты говоришь! — вскинулся Горе.
— Так, — встряла в перепалку Флоринда, — если вы собираетесь и дальше мне надоедать, я иду домой. Мне ужасно жаль, что вам надо платить за квартиру, но здесь я ничем помочь не могу и…
