— Всего лишь гуляю. Мисс Фэнхолл, это мой отец. Отец, это…
— Рад познакомиться.
Джон Хокер выпрямился и резким жестом сорвал с головы соломенную шляпу. Вид у него при этом был извиняющийся, будто он опасался, что немного переборщил с церемониалом.
Волы привели девушку в совершеннейший восторг.
— Какие они милые! — сказала она и ухитрилась заглянуть им в глаза. — Но почему у них такой печальный взгляд?
— Откуда ж мне знать? — пожал плечами старик.
Не в состоянии устоять перед желанием похлопать ближайшего к ней вола по могучей шее, девушка осторожно протянула руку. Но вол испуганно отпрянул, и она, отдернув ладонь, спрятала ее за спину.
Стоявший на повозке старик ухмыльнулся:
— Не бойтесь, они не сделают вам ничего плохого.
— Они не кусаются? — спросила девушка, бросив на фермера вопрошающий взгляд.
— Нет, — ответил тот все с той же ухмылкой на лице. — Они у меня покорные, как котята.
Мисс Фэнхолл опасливо вытащила руки из-за спины.
— Вы уверены? — спросила она.
— Ну конечно! — ответил старый фермер, спрыгнул с повозки и подошел к волам.
Осмелев, девушка наконец похлопала ближайшее к ней животное:
— Какие степенные и милые ребята! Вы, вероятно, их очень цените?
— Как вам сказать… порой эта скотина бесит меня до крайности. Но для таких случаев есть ярмо, и ярмо хорошее. В наших краях на них можно возить что угодно.
— Но… это их не очень утомляет? — с надеждой в голосе спросила мисс Фэнхолл. — Правда, с виду они сильные…
— Откуда ж мне знать? — ответил старик. — Буду я еще об этом думать.
Казалось, мисс Фэнхолл совсем позабыла о художнике, который поглядывал на них, сидя на бревне.
Наконец она сказала, обращаясь к старику:
— Послушайте, а может, вы нас прокатите?
— Само собой! — кивнул тот. — Забирайтесь, давайте руку.
Он помог ей устроиться на старой доске, служившей ему козлами, и сел рядом:
— Эй, Уильям, залезай к нам.
Младший Хокер забрался в повозку, встал за спиной отца и положил ему на плечи руки, чтобы не упасть.
— И какой вол у вас играет роль коренного? — спросила девушка серьезно.
— Цоб-цобе, шевели боками! — прикрикнул старик. — Вон тот.
— А пристяжного? Этот?
— Ага.
— Тогда вам надо сесть на мое место, а мне на ваше, вам будет сподручнее.
— Не надо. От этого ничего не изменится.
— Стало быть, коренной всегда должен располагаться слева, да? Или может и справа?
— Всегда слева. Потому что пешком упряжку всегда подгоняют, шагая слева от нее.
— Надо же, раньше я этого не знала.
Она какое-то время внимательно смотрела на волов, потом спросила:
