— Мама, я же сказал — мне сегодня нездоровится, — резко бросил Хокер.
— В таком случае выпей кофе, сразу полегчает, — кротко предложила она.
Некоторое время спустя он взял мольберт и ушел. У колодца ему встретилась младшая сестра.
— В пансионат собрался с утра пораньше? — весело и даже, пожалуй, насмешливо спросила она.
— Не понимаю, какое отношение, Мэри, это имеет к тебе, — с достоинством ответил Хокер.
— Ну надо же! — воскликнула она и всплеснула руками.
— Раз это тебе так интересно, я отвечу: да, в пансионат.
Сестра буравила его взглядом.
— Она на тебя не злится, а, Уилл?
— Не знаю, о чем ты таком говоришь, Мэри.
Он с ненавистью зыркнул на нее и ушел.
Увидев, что хозяин вышел за калитку, Стэнли восторженно сиганул через забор и помчался за ним вдогонку. В лесу пробивающиеся сквозь кроны солнечные лучи красиво подсвечивали стволы красноватым глянцем. Хокер несколько раз ворчливо примерился к картинке, поставил мольберт и стал писать, но вскоре отшвырнул кисть и выругался. Стэнли, вглядывавшийся в чащу с таким видом, будто и сам делал набросок, поднял на него удивленные глаза.
Чуть позже, бесцельно бродя по полям и лесам, Хокер вдруг обнаружил, что идет по дороге в «Хемлок Инн», и тут же шарахнулся в сторону, будто от огромной змеи.
Когда семья собралась за ужином, на кухню, запыхавшись, вбежала Мэри.
— Сестренка! — закричала она, обращаясь к старшей. — Я все знаю! Я знаю, почему Уилл сегодня не пошел в пансионат. Туда приехал еще один парень! Еще один!
— Кто? Куда? Что это значит? — хором вскричали мать с сестрой.
— Боже мой, как вы не поймете, в пансионат приехал еще один парень! — кричала Мэри, ликуя, что добыла такие важные сведения. — Утром дилижанс привез молодого человека. А после обеда она поехала с ним кататься на лошадях.
— Да что ты! — снова в один голос воскликнули мать с сестрой.
— Ага. Этот парень, он тоже восхитительно красив. А она! Боже мой, у нее был такой вид, будто он затмил для нее весь мир.
— Да что ты!
— Раскудахтались! — прикрикнул старик. — Оставьте Уильяма в покое и прекратите вашу бабскую болтовню!
Три женщины объединились и выступили против него единым фронтом:
— Но мы ведь не делаем ему ничего плохого! И не надо относиться к нам с таким пренебрежением! Нет, мы действительно не делаем ему ничего плохого!
— Ладно уж, — сказал Джон Хокер и на всякий случай произнес еще раз: — Раскудахтались!
В дальнейших прениях он не участвовал.
