Пришёл пулемётчик Каштенков:
— Ну, чего у вас тут? Опять машинками любуетесь?
Он садится на лавку рядом с Карачевским, тот предлагает ему сигарету, но пулемётчик отмахивается:
— Видеть их уже не могу. Вы мне вот скажите лучше, нас пополнять будут?
Вопрос этот всем покоя не даёт. Взвод потерял семь человек. Из пулемётного расчёта в три человек осталось два. Из гранатометного расчёта — то же самое. Снайпер остался без второго номера. Радиоэлектронщика нет. Из четырёх штурмовиков осталось двое. Взвод даже нужное снаряжение и боеприпасы нести не может. Ясное дело, что пополнение необходимо.
— Будут, — говорит Червоненко. — Кто ж за тобой твои ящики будет носить?
Ящики с упакованными в пластик пулемётными лентами страшно тяжёлые. Пулемётчикам всегда нужна помощь. Сами они, расчёт из трёх человек, могут только пулемёт и один ящик патронов нести. А одного ящика патронов, если не экономить, хватит на десять минут боя.
— Да лучше бы попозже, — вздыхает Володя Карачевский.
Все с ним согласны. Все видят этот бесконечный поток машин, что идёт на юг. Все понимают, что там будет. И чем дальше они будут стоять тут, в охранении, и ждать пополнения, тем меньше у них шансов угодить в кровавую кашу, что готовится там, на юге.
— Не надейтесь, — вдруг рушит их надежды Юрка, — вот увидите, нас в самое пекло пошлют.
— А чего нас? — Не согласен с ним Володя Карачевский.
— Да не знаю, — отвечает Червоненко, — просто попомни мои слова.
— Нет, нам и так досталось мало, что ли? — Не соглашается с ним и Каштенков. — Мы уже своё отгеройствовали.
— Вот! Вот поэтому нас в самую кашу и пошлют, — оживился Юрка, — скажут, этим героям всё по плечу. У них получиться. Пусть идут.
— Да брось, — машет на него рукой пулемётчик. — Ну тебя к чёрту с такими пророчествами. Вечно ты, Юрка, каркаешь. Балабол.
— Вот тебе и брось, — говорит Юрка, доставая сигареты. Сигареты него хорошие, офицерские. — Вспомнишь потом мои слова.
— Ладно, ладно, — Каштенков тянет руку к пачке. — Дай-ка офицерскую покурить.
— Вот за «балабола» кури ка свои, а не офицерские.
Юрка скалиться и прячет пачку в карман.
— Вот жмот ты, Червоненко. — Смеётся Каштенков и говорит Саблину: — Чего ты с этим жмотом водишься?
— Со школы к нему привык, — отвечает Аким.
Казаки смеются, а Юрка достаёт из кармана пачку офицерских сигарет и выдаёт всем по одной, в последнюю очередь даёт сигарету пулемётчику:
— На, только за то даю, что ты человек отчаянный, глупый, но отчаянный.
