— Где он? — Спросил Саблин.
— Да вон, — указал Ерёменко в самый конец траншеи.
Переступая через мертвых врагов, Аким прошёл десяток шагов, и присел около тела Коровина, открыл забрало. Ерёменко положил его и накрыл щитом. Так и не поймешь, кто там лежит, если только не буквы и цифры на рукаве пыльника. Это были те же самые цифры и буквы, что были у Саблина на рукаве, и у Лёхи Ерёменко на рукаве, и у Володьки Карачевского. 2 ПКП. 2ст. 4вз. А под ними два скрещенных топора и лепестки пламени между ними. Это значило Второй Пластунский Казачий Полк, Вторая сотня, Четвёртый взвод. А топоры и пламя — символ штурмовых групп.
— Саблин, Ерёменко, — звенело в ушах, — слышите меня? Карачевский!
Аким не слышал, он не отрываясь смотрел на рукав с цифрами и буквами.
— Так точно, слышим, — за всех говорил Ерёменко.
— Забирайте урядника и возвращайтесь. — Приказывал взводный. Он знал, Коровин убит, датчик личного состава, на его планшете, сразу показал ему это. Голос взводного мрачный. — Давайте, казаки, мы вас прикроем. Приём.
— Есть, возвращаться. — Отвечает ему Ерёменко.
И в эту же секунду, в двадцати метрах от них движение! В окопе появляется серое пятно. Накидки китайских солдат всегда серые. Казаки все дружно поворачивают головы и видят китайского солдата. Он один и, так же как и они на него, он смотрит на них.
Мгновение, меньшее секунды, но никто из этих четырех людей ни чего не делают. Просто смотрят. Саблин реагирует первый, захлопнув забрало шлема, вкидывает дробовик. Но ему закрыл обзор Ерёменко, и первым стреляет китаец. Короткая очередь вдоль окопа. В ответ ему стреляет Карачевский. Китаец ещё раз стреляет, Аким пытается встать с колена, но на него валится Ерёменко, а Володька: раз, два и три — отправляет картечь в сторону китайца.
И тут все стихло сразу, так же как и началось. Аким, не без труда, вылезет из-под товарища:
— Целы?
— Зацепило меня, — сдавленно говорит Ерёменко.
— Займись им, Аким, — забивая пенал дробовика патронами, произносит Карачевский. — А я за этим схожу, гляну, куда он делся. Я, вроде, зацепил его пару раз.
— Чего там у вас? — Орёт в наушниках взводный. — Ерёменко, рапортуй.
— Ведём бой, — отвечает Сабли, — Ерёменко ранен.
Он наклоняется к товарищу, у того разбито и вмято забрало. Большая вмятина в горжете.
— Лёха, слышишь меня? — Говорит Саблин, выдирая деформированное забрало из пазов.
На лице Ерёменко крови нет. И гематом нет.
— Слышу. — Отвечает тот.
— Куда тебя?
