Но ни он, ни Фафхрд не ворвались в нее сразу, как намеревались сделать, ибо они чувствовали запах опасности, смешанный со все увеличивающейся вонью какого-то мерзкого животного и легким сладким тошнотворным запахом, хотя и женским, но не запахом женских духов.
Они едва могли видеть комнату в оранжевом свечении маленькой ночной печки. Но свечение это было необычным, а каким-то странным. Печь была явно перевернута и теперь стояла, прислоненная к стене, у которой находился камин, так что ее маленькая дверь была открыта и смотрела в этом направлении.
Но сам по себе этот неестественный угол падения света внушал впечатление вывернувшейся вселенной.
В оранжевом свечении вырисовывались ковры, странно сморщенные в некоторых местах, так что в них виднелись черные круги в ладонь величиной. Они заметили свечи и эмалевые шкатулки, разбросанные под колоннами, и две низкие неправильной формы груды: одна у камина, другая — на золотом ложе, частично на полу возле него.
От каждой груды на Фафхрда и Мышатника смотрели бесчисленные пары широко расставленных, огненно-красных глаз. На покрытом толстым ковром полу, по другую сторону камина, блестела серебряная проволока — упавшая серебряная клетка, но птицы не пели в ней любовные песни.
Послышался звонкий звук металла — Фафхрд проверил, хорошо ли двигается в своих ножнах Серый Прутик.
И как будто этот звук послужил к атаке, каждый из них мгновенно выхватил шпагу и плечом к плечу они вступили в комнату, вначале неуверенно, нащупывая каждый шаг.
Едва послышался звон вынимаемых клинков, как крошечные огненно-красные глазки заметались и забегали, и теперь по мере того, как мужчины все дальше проходили в глубь комнаты, обладатели этих глазок и маленьких стройных тел с длинными голыми хвостиками тоже пришли в движение. Каждое существо устремилось к одному из черных кругов на коврах и исчезло.
Отверстия явно были крысиными, недавно прогрызенными в полу и коврах, а красноглазые существа — черными крысами.
Мышатник и Фафхрд устремились вперед, рубя их в бешенстве и отчаянии. Но настигли они немногих. Крысы разбегались с невообразимой быстротой. Большая их часть исчезла в дырах стен и у очага.
К тому же при первом яростном ударе Фафхрда шпага прошла сквозь пол, а когда он сделал третий шаг, раздался хруст, и он провалился ногой в пол по самое бедро. Мышатник метнулся мимо него, не обращая внимания на другие проломы в полу.
Фафхрд вытащил застрявшую шпагу, поднялся с пола и, не обращая внимания на занозы, последовал за Мышатником. Крысы исчезли. Мышатник совал в печь растопку, чтобы дать побольше света.
