Вместо переезда мы попытались придать спальне с двухъярусной кроватью вид помещения, более-менее подходящего для двоих взрослых мужчин. Я вступил в книжный клуб «Ридерз Дайджест» и постепенно начал заполнять полки изданиями в кожаных переплетах – «Моби Дик», «Давид Копперфильд». В каталоге «Литлвудз» мы выбрали стереопроигрыватель и две пары наушников – их продавали в рассрочку, так что это мы могли себе позволить. На Оксфорд-стрит купили постер – «Афину» Мана Рэя[77], а рядом, в магазинчике индийских товаров, набор ароматических палочек. Дома мы включали какую-нибудь новинку из «Мьюзикленда», надевали наушники, ложились на пол и в комнате, наполненной ароматным дымом, немедленно превращались в авангардных артистов, представителей контркультуры, ведущих богемное существование. Впрочем, магия быстро развеивалась: мама начинала стучать в дверь. «Что там у вас за страшная вонь? – спрашивала она. – И, кстати, что приготовить на ужин?»
Я зарабатывал чуть больше, чем Берни. Тони Кинг, пользуясь связями со студиями AIR и Abbey Road, постоянно подбрасывал мне подработку студийным музыкантом. В Abbey Road платили три фунта в час наличными, сессии полагалось длиться три часа. Лишняя минута – и тогда, по правилам профсоюза музыкальных работников, нам выплачивали надбавку как за полторы сессии, что не могло не радовать: около пятнадцати фунтов, – столько же, сколько мне платили в неделю в DJM. А дополнительный бонус я получал, если сталкивался с Ширли Бернс и Кэрол Уэстон, секретаршами из Air Studios, – эти чудесные женщины, переполненные разными слухами и сплетнями, всегда с готовностью предлагали мою кандидатуру в случае какой-нибудь подработки. Очевидно, что-то во мне пробуждало их материнский инстинкт, и они даже отдавали мне свои талоны на питание. Так что я еще и ел бесплатно – рай, да и только.
Но не в деньгах дело: студийная, она же сессионная работа, – всегда замечательный опыт. Здесь музыкант не может позволить себе капризы, он берется за любой предложенный вариант, играет то, что требуется. При этом ты должен не тормозить и быстро входить в курс дела, потому что некоторые из тех, с кем ты играешь, – лучшие музыканты страны. Да, страх – не то слово, которое ассоциируется с вокальной группой Майка Саммса, работавшей тогда на подпевке буквально у всех. Тем более что выглядели они как дяди и тети средних лет, явившиеся в студию прямиком с танцевальной вечеринки в гольф-клубе. Но если ты пел и играл рядом с ними, на тебя внезапно снисходил Страх Божий, потому что эти люди делали свое дело суперпрофессионально.
