8.Понедельник — день тяжелый
Все права на приведенные в тексте курсивом гарики-четверостишия принадлежат потрясающему и великолепному Игорю Губерману вместе с любовью и благодарностью автора этого безобразия (основного текста).
Набравшись смелости за выходные, с утра Лия была в полной боеготовности, чтобы начать троллить Снейпа — мантию украшало бессмертное губермановское:
На собственном горбу и на чужом я вынянчил понятие простое:
Бессмысленно идти на танк с ножом, но если очень хочется, то стоит.
А в душе играл марш… «Прощание славянки», да, а что вы хотите — символично…
Девушка шла на зельеварение.
Сокурсники, уже прекрасно знавшие, что такое танк, смотрели… Лие хотелось бы думать, что как на героиню, но мысли отчего-то вертелись вокруг курицы, гордо и тупо шествующей на кухню… Ну черт с ней, пусть будет курица. Все равно в ментале фиг соврешь.
Зельевар был уже в классе и перекладывал какие-то бумаги, когда они стали заходить.
Снейп никогда не был так близок к провалу… точнее, к потере имиджа.
Увидев переливающийся на груди мисс Трэверс лозунг и прекрасно поняв, кто тут танк, он не смог удержаться и фыркнул, изо всех сил сдерживая смех. А вот легилиментить ее не стоило… То, что девица ассоциировала себя с курицей, и образ этой самой курицы, нервно ощипывающей саму себя, но гордо (это, если честно, и добило) марширующей по столу в сторону сковородки… Сил едва хватило, чтобы влететь в лаборантскую и бросить звукоизолирующие чары. И заржать в голос, испытывая наконец невероятное облегчение. В конце концов, он тоже человек, и ничто человеческое… Двух минут ему хватило.
Да, эту выходку нельзя оставить без ответа. Он мог много что сказать в своем привычном стиле, но… На необычное хотелось ответить, черт возьми, тоже необычным. Огорошить нахалку так, чтобы она снова начала говорить с ним в ментале. Он чуть ли не физически ощутил тесноту рамок уже было приросшей к нему навязанной роли. Хотя… Отличная идея пришла почти моментально.
«Йессс! — мысленно крикнула Лия, когда Снейп вылетел из класса. — Я это сделала! Я его достала!!! Теперь не будет лазать в мою голову, как к себе в карман…»
