Звезда по имени Алголь | страница 22
В тёплую и сухую погоду уроки физкультуры проходили у нас на улице, на площадке за школой. В тот день мы сдавали прыжки в высоту. Мальчишки сдали первыми (я, между прочим, взял метр двадцать), и теперь настала очередь девчонок. Прыгнула одна, другая, третья… Вот и Вика, такая необычная в чёрном трико, разбежалась, оттолкнулась от земли и уже почти взяла высоту, но зацепилась ногой за планку и как-то неуклюже упала на песок. Попробовала встать, но сморщила лицо. Её окружили подружки.
— Что случилось? Нога? — наклонился над ней преподаватель. — Где больно? Здесь? — (Вика слегка ойкнула). — Похоже, растяжение. Надо к врачу.
Мне было досадно, что именно Вика, с которой я столько раз оказывался мысленно в грозных и опаснейших ситуациях, из которых мы едва выходили живыми, так неловко прыгнула и теперь сидит на земле перед всем классом, перепачканная песком.
— Ребята, кто-нибудь помогите однокласснице дойти до медпункта, — проговорил физрук.
Разве это тот случай, о каком я столько мечтал, подумалось мне. В ту же минуту я почувствовал грубый толчок, и мимо меня прошёл Кудрик. Он протиснулся между девчонками и нагнулся над Викой. Она обхватила рукой его шею, привстала, и он повёл её к школе. Она скакала рядом с ним на одной ноге.
Ну и что, угрюмо думал я, бредя следом вместе с остальными. Подумаешь! Что тут особенного? Вот если бы случилось что-нибудь этакое… Рванула бы где-то поблизости цистерна с бензином или упал огромный метеорит — я, не задумываясь, подхватил бы Вику на руки… У неё были бы опалены волосы, а на мне дымилась одежда, и я, сам раненый, истекая кровью, всё равно нёс бы её… А за спиной гремели бы взрывы и летели осколки, и я прикрывал бы её своим телом…
Но ничего такого не случалось, а впереди Кудрик поднимался по ступенькам школьной лестницы с Викой на руках.
ПРОКЛЯТЬЕ
— Проклятье идёт! — выкрикнул кто-то, и все мы бросились к своим местам. И вытянулись, как примерные.
В класс вошёл учитель географии Георгий Иванович, по прозвищу Проклятье. Вид у него, как всегда, был свирепый: чёрные с сединой брови с торчащими в разные стороны волосинами насуплены, рот сжат, глаза… о, в них страшно было смотреть — они так и сыпали искрами. Грязно-серого цвета костюм на нём был измят, а из нагрудного кармана вместо платочка торчала пачка папирос.
Как-то так сложилось, что на уроках географии мы считали своей первейшей задачей вывести Проклятье из себя. Для нас это было чем-то вроде шоу. И ни дикий, суровый вид учителя, ни угроза наказания нас не останавливали. Тем более что вывести его из себя было не так уж трудно. Он и без нашей помощи часто взрывался. Глобус ли со стола уронит, карту случайно проткнёт указкой или классный журнал забудет принести — страшно сердится, даже ногами топает. Или колотит в гневе стулом об пол.
