Несмотря на три смерти, жизнь в полку текла своим чередом. Сильного шума не было. Видимо, свою руку приложил начальник штаба, имевший большие связи в Москве. Ему вскорости предстояло повышение, и такая «отрицательная реклама» совсем была не нужна. Потом, когда Саня познакомился с начштабом поближе, тот ему в двух словах объяснил:
— Александр, при проведении учений предусмотрены смерти личного состава. Ты не знал? Ну да, откуда тебе знать! Один процент смертей при локальных учениях и десять процентов при крупных учениях. Небось видел, как красиво летят десантники и их техника с самолетов? Да? Ага, как мешки с картошкой! Так вот! У кого-то просто не раскроется парашют, кому-то рухнет на голову техника, или же просто замотаются парашютами два лучших друга. А достать нож и отрезать парашют друга, это сможет не каждый! Окончательное решение приходит не сразу, а земля принимает очень быстро. Бум! Се ля ви, как говорят французы…
С лейтенантом Отчиком и капитаном Кудряшовым попрощались в полку и похоронили на местном кладбище в присутствии родственников. А рядового Стонкуса отправили домой в запаянном цинковом гробу, обитом сверху досками. Сопровождающие гроб рассказывали потом, что мать бросилась в могилу и умоляла похоронить её вместе с сыном. Жуть! Было страшно смотреть. Ну а что она желала руководству части, где служил её сын, лучше не повторять.
Уже спустя год после демобилизации Саня случайно узнал, что спасённый им прапорщик Иванов погиб в автомобильной аварии по пути в отпуск. Его буквально размазало по собственной машине, на которую он копил всю свою короткую жизнь. Может, недаром говорят, что от судьбы не уйдешь?
А ёлки для офицерских детей в тот раз всё-таки нарубили и провезли в кунгах машин, опечатанных как… совершенно секретная техника.
С Новым годом!
— Белозёров, ты где? Срочно к старшине роты, он тебя вызывает. — Раздался из коридора зычный голос, и дежурный по роте сержант Крец, темноволосый смуглый молдаванин небольшого роста, бодро зашёл в спальное помещение казармы, где Белозёров в это время, свернувшись, как кот, калачиком, лежал на полу возле батареи и мирно дремал.
Услышав крик дежурного, он одним прыжком вскочил на ноги и, моментально скинув с себя дрёму, закричал:
— Я здесь, товарищ сержант!
— А чё это ты там делаешь, спишь, что ли? — Крец хмурит брови и делает серьёзное, как ему кажется лицо, но с его вечно глупой физиономией, к которой прилеплены большие уши и вытаращенные глаза, это ему всегда очень плохо удаётся. Саня, глядя на его потуги, еле сдерживает смех.
